– Так он метис? – она допрашивала сурово и непреклонно.

– Послушай, Ганга, ты же невеста, а не штандартенфюрер гестапо. Я тебе все рассказал.

– Не все.

– А что еще?

– Кто такой штандрен… Тьфу. Язык сломаешь, гестапо?

– Я поднял глаза к небу.

«Язык мой, враг мой».

– Это ужасные люди, что пытают других людей, чтобы добыть информацию.

– Я тебя не пытала… обиделась Ганга и отвернулась.

«Все, придется ночью мириться» – понял я.

За нашими спинами послышались шаги. Я обернулся. К нам приближался хмурый лер Саму-ил. Я поднялся, встречая его.

– Лер… – начал он и сбился. – Простите, мой тан, но не гоже так оскорблять снежную эльфарку…

– Вы о чем лер Саму-ил? – вежливо переспросил я.

– О порке девушки Сулеймы. Хм…. И имя, что вы ей дали не наше имя. Мне Фома рассказал, что имя для нее придумали Вы.

Я с интересом и более внимательно стал разглядывать снежного эльфара. Он немного приоткрылся и этим нужно было воспользоваться.

– Ну на счет имени, я просто его переиначил. Девушка называла себя Сучкой. Я пожал плечами, – хотите оставьте это имя.

Эльфар отшатнулся.

– Нет что вы ни в коем случае, пусть уж будет Сулейма. Но так жестоко поступать со своим новым подданным….

Я не дал ему развить свою мысль и перебил:

– Лер Саму-ил. Я понимаю Ваше негодование. Но критиковать и что-то делать это как вы тоже понимаете это совершенно разные вещи.