XXXVI
XXXVI
– Ботаник, только честно – что ты забыл на Воробьёвых? Ева говорит – рана твоя зажила. Ехал бы на ВДНХ, там проще устроиться.
Егерь был прав. На ВДНХ, где Эл-А не действовала, осела масса разношёрстой публики – коммерсанты, посредники, проходимцы всех мастей, проповедники религиозных сект, сделавших Лес предметом своего культа. Новичок, не имеющий возможности вернуться за МКАД, легко мог найти там занятие по душе. Или хотя бы средства к существованию.
Они сидели на рюкзаках, брошенных на дощатый настил. Дрезина – двухосная платформа с будкой и кран-балкой, неспешно плелась на юг, попыхивая газогенератором, пережитком тех лет, когда фермеры Кускова ещё не разбили плантации масличных пальм.
– Я же учился на биологическом…. – рассеянно отозвался белобрысый попутчик. Всю дорогу он не отрываясь, рассматривал неторопливо проплывающие мимо пейзажи. – Знаете, я, конечно, видел кое-что по телевизору, в Сети, – но, чтобы такое… прямо дух захватывает!
– Погоди, вот доберёмся до Воробьёвых… – усмехнулся егерь. – Там есть на что посмотреть, чета этим кустикам.
Он ткнул пальцем в высоченные, метров под семьдесят, пирамидальные тополя, взломавших полуразрушенные кварталы по сторонам от путей.
– Всё, что у вас показывают – фуфло, компьютерная графика. – добавил Егор. Он расстегнул пояс с кобурой «Тауруса» и принялся расшнуровывать рюкзак.
– Здесь ни фотографировать нельзя, ни на видео снимать. Не любит этого Лес, понял?
– Понял… ох ты, ёпть, это ещё что?
Возле насыпи стояло удивительное существо – огромный то ли бобёр, то ли ленивец. Оно поднялось на мощные задние лапы и, опираясь на широкий, короткий хвост, обгладывало ветви гигантского клёна. Размерами создание не уступало слону.
– А, это… – егерь лениво повернул голову. – Это мегатерий. Зверюга такая, доисторическая. Наверное, забрела с Крылатских Холмов, там слонопотамов полно.
– Кого-кого?
– Слонопотамов. Так у нас их всех, до кучи называют: мегатериев, гигантских носорогов, мастодонтов…
– У вас и мастодонты есть?
– В Лесу всё есть.
– И много?