— Может сходим?

— А давай сходим! И вообще, рыбу с собой возьмем там ушицы сварим у Емельяна и бухнем заодно.

На этом и решили.

Напялив на себя сырые, но благо что теплые от костра вещи, закинув рыбу на мое плечо и взяв в руку Мая горящую головню, ведь от налобных фонариков толку было мало, а большой фонарь мы утопили вместе с лодкой. Кое-как сориентировались на местности, установив по моей памяти направление, где располагалась искомая деревня и наконец, тщательно залив костер с помощью естественных возможностей наших организмов, бесстрашно шагнули в темноту.

По мере того, как алкоголь выветривался из наших тел настроение тоже падало, но вышедшая из-за облаков полная луна, своим светом придавала уверенности, что мы-таки дойдем до пункта назначения. Ночная тишина, густые рощицы, призрачный туманчик клубящийся на лужайках, тихий шелест мелкой живности в кустах создавали соответствующий антураж и легкий такой морозец нет-нет да пробегал по нашим спинам. Ссыкотно так-то ночью по лесу бродить!

Но вот, вдали показались огни, говорящие о том, что мы почти у цели.

— Де… дефановка! — прочитал ржавую вывеску Май, стуча зубами.

— Бли-ин, холодно-то как! А вот и дом деда нашего… Открыва-а-ай, дед! — истерично заорал я желая срочно попасть в тепло во что бы то ни стало.

Послышался скрип засова и стук тяжелой деревянной двери из-за высокого забора, а затем недовольный старческий голос недружелюбно пробурчал.

— Кто это там, шляется по ночам?! Сейчас как шмальну из берданки! А ну бр-рысь отседа!

— Дед Емельян! Это я Коля Дружинин… пустите погреться, мы лодку утопили.

Звякнул металлический крючок и в распахнувшуюся настежь калитку, на нас бодро выскочил сухонький дедок с ружьем наперевес.

— А ну стоять! Колька… ты чтоль? А Сашка батька твой, где, вы же вот только были чего опять принесло-то?

— Да мы тут сами, с другом вдвоем порыбачить приехали, вот! — и я сунул пакет с горбушей деду в руки.

— Ну, заходите коль с уловом! — с довольным видом, определив вес гостинца отступил с нашего пути дед.

Пока мы шли к хате, дед Емельян несколько раз внимательно на меня посмотрел, но ничего не сказал. А вот когда мы вошли в светлую теплую избу, они вместе с бабой Нюрой всплеснули руками.

— Батюшки святы, Колька ты ли это? — баба Нюра уставилась на меня круглыми глазами. — Когда так вымахать-то успел? Небось, в своих энтих… макдональцах химии наелся, глянь как разнесло!

— А ну баба, рот закрой! — прикрикнул дед. — Может он этот… паулерлихтир, вот! Давай ставь уху и тащи закусь, чего там есть… не видишь ребятки замерзли совсем.