— Мне очень жаль, Китти. Я просто…

— Не хочешь иметь ничего общего со мной. Я это поняла и мне все ясно.

— Я не хочу, чтобы ты думала, — Мартини обнял меня крепче, — что должна остаться со мной, в то время, как любишь другого.

Ну, это сработало. Я мгновенно перестала изображать из себя несчастную, разозлилась и вырвалась из его объятий. Мы оба стояли на коленях, и я не могла его пнуть, но могла ударить кулаком. И я это сделала. Не совсем хорошо и не совсем точно, но я целилась в грудь и попала по ней. Несколько раз. И при этом кричала:

— Я устала от твоих «бедный я» отношений! Всего одна ошибка и ты готов уйти? Приятно знать, что так много значу для тебя! Надеюсь, тебе понравился роман с человеком, перед тем, как ты женишься на какой-нибудь центаврийке, как должен поступить!

— Эй, эй, эй, стоп. Стоп! — Джефф даже не пытался отбивать мои удары. Похоже, они оказались не настолько сильны, как того бы хотелось.

— Почему? Что это изменит? — я снова ударила его так сильно, как только смогла. Но я устала и была так несчастна, что это уже не имело никакого значения.

— Я сказал — остановись, — Мартини схватил меня за запястья.

Я попыталась ударить его головой, и он засмеялся.

— Это не смешно! — я попыталась протаранить его своим торсом.

— Сделай это снова.

Я попыталась вырваться. Мартини отпустил мои руки, и я завалилась на спину. Джефф наклонился, поймал меня. Руки обвились вокруг, он притянул меня к себе и поцеловал.

Этот поцелуй был такой же, как в машине. Глубокий и страстный. Я старалась не реагировать, но через пару мгновений мои руки обвили его за шею. Ладони Мартини скользнули по спине и прижали меня к нему ближе.

Показалось, что поцелуй был слишком коротким, когда Джефф стал губами собирать с моих щек слезы.

— Больше не плачь, малышка, — прошептал он. — Пожалуйста.

— Я устала повторять, что все это досадная случайность, но ты мне не веришь.

Его губы прошлись по лбу, по переносице и все закончилось поцелуем в кончик носа. Я всхлипнула.

— Я тебе верю, — сказал Мартини и обхватил мое лицо ладонями. — Давай решим на будущее: если ты не хочешь быть со мной, я приму это, как должное. Ты только скажи, и я справлюсь. Но если ты собираешься быть со мной, и если произойдет что-либо подобное тому, что произошло, я больше никогда не прикоснусь к тебе и никогда не заговорю.

Вроде, справедливо. Я кивнула, боясь сказать что-нибудь.

И это оказалось к лучшему, потому что затрещала рация.