Внезапно, сначала я услышал хрюканье, а спустя десяток секунд из-за большого дерева вышел здоровенный кабан. Честно, я аж охренел! Как он нас не заметил-то? Вернее, не учуял? А, дождь идёт, и ветер в нашу сторону. Вон, роет носом землю, ищет что-то. Мы прям дышать перестали, по крайней мере, я – точно, не, эти двое тоже не дышат походу, пара изо рта нет. Это же, млять, наш обед и ужин к нам сам пришёл!

Я лежу неудобно, не попаду из пистолета, а пошевелю рукой – кабан может услышать, Туман медленно-медленно начинает поднимать свой пистолет. Слива увидел это и отрицательно помахал головой, видать, понял, что из такого положения Туман в кабана может не попасть, а вот спугнуть – легко, а бегает это животное очень быстро, и мы его точно не догоним.

Здоровый, блин, больше ста килограмм точно. Млять, я же много раз слышал, что кабан в момент опасности сам может напасть на охотника и визжит как резаный – это он так пугает. Сейчас как заметит нас, да как ломанётся!

Вижу, как Слива поднимает на уровень глаз свой пистолет, обхватывает его второй рукой. По нему текут капли дождя, но он не обращает на них внимания. Вот что значит – Слива жрать хочет, хотя, жрать мы хотим все! А тут, вон, еда хрюкает метрах в двадцати. Я первый раз так близко вижу кабана.

Бах, бах, бах, бах! – Слива выстрелил четыре раза очень быстро, как в тире. Все четыре пули попали кабану в голову, я отчётливо это увидел. Кабан ещё какие-то секунды стоял на ногах, а мы уже неслись к нему. Он даже не пискнул.

— Хватит, – произнёс Туман, когда мы на ходу всадили в эту тушу ещё по несколько выстрелов.

Кабан умер мгновенно, он, наверное, даже и не понял, от чего.

— Молоток Слива !– обрадованно хлопнул я его по плечу.

— Снайпер, – улыбнулся Туман, – ну что, мужики, берём и поволокли, тут оставлять нельзя, найдут, увидят пулевые в теле – начнут искать.

— Ох, сейчас сварим бульончика, – довольно потирая руки, произнёс Слива.

Вы даже не представляете, насколько может быть вкусным пожаренное на костре мясо с конкретной голодухи! Да всё это в холодном и дождливом лесу и в небольшом шалаше. Мне уже никакой соли и хлеба не надо! Наелись так, что я даже пошевелиться не мог.

А пару часов назад мы, пыхтя, матерясь и проклиная всё и вся еле допёрли эту тушу до нашего временного убежища. Но вид мяса придавал нам сил. Сначала мы его взяли за копыта и понесли, ага, через километр эта туша уже стала весить полтонны, хотели его разрубить, но было очень холодно и мокро, так и несли его на себе – волочить нельзя, следов будет куча, мы и так шли как можно аккуратней.