— Заходите, заходите побыстрее внутрь, не задерживайте!

Эвар выполнял приказы автоматически, раньше, чем до него доходило, чего от него требуют. Женщины испуганно смотрели на молодого человека и, видя его полную растерянность, также не смели сопротивляться. Герой Галлии, кавалер высших орденов, освободитель тысяч людей — не более чем марионетка теперь в руках тех, кто переиграл его по всем правилам подлости, подковёрной игры, в которой ему не суждено одержать верх…

Они прошли в салон и сели в кресла — и взрослые, и дети. На них защёлкнулись ремни безопасности. Затем сопровождающий офицер принёс наручники, сковал Эвара и обеих женщин и усмехнулся:

— Ну что же, господин Президент! А теперь — поехали!

В салон вбежали трое солдат с оружием, лейтенант подошёл к рубке и скомандовал:

— Старт!

Корабль слегка вздрогнул, и навалилась перегрузка вертикального взлёта. Офицер сел рядом и пристально посмотрел Эвару в глаза:

— Сожалею, господин Президент, я выполняю приказ.

Эвар облизнул пересохшие губы:

— Куда вы нас везёте?

— На Темзию. Только если вы окажетесь там, господин премьер-министр будет уверен, что вы никогда не вернётесь.

'Да, верно, оттуда нам самим не вернуться. Если только выручит кто-нибудь', - подумал Эвар.

— Почему вы выполняете приказ министра социального обеспечения? Если приказ отдам я, вы подчинитесь?

— Сожалею, господин Президент. Официально вы мертвы.

— А если не столь официально? Почему вы подчиняетесь ему, а не мне?

— Потому что таков приказ, который мне отдал мой командир, начальник правительственной охраны, — неумолимо ответил лейтенант. — Простите, господин Президент, больше ничего сказать не могу.

'Всё ясно, — думал Эвар. — Я, Жан, Гастон — мы трое были чужаками в руководстве Галлии. Нас признали и выдвинули за заслуги, которые невозможно было замолчать, но как только мы потребовали для себя реальной власти, с нами разделались. Но зачем отправлять на английскую каторгу Мадлен и детей? За что наказывают Изабель? Почему меня не убили просто, как Гастона и Жана? Это наказание Мадлен и Изабель за то, что они сопротивлялись произволу нынешнего владыки страны?'

Корабль наращивал скорость, готовясь преодолеть релятивистский барьер. Эвар вздохнул и печально посмотрел на детей и женщин. К своему огромному удивлению, обнаружил, что обе они крепко спят — и Мадлен, и Изабель. Внезапно Эвар почувствовал, что тоже очень хочет спать — совершенно неожиданное желание в этой невыносимой обстановке, перед лицом страшной опасности. Однако сон не хотел считаться ни с чем и беспощадно наваливался на веки молодого человека…