Я сразу, как только узнал, что парень в больнице, проверил, где его сестренка Юля. Ведь близких у них нет, и, если девочка одна, то позаботиться о ней некому.

Определив точный адрес, побежал туда. Пришлось поспрашивать у соседей, в какой именно квартире живут Бехтеревы. Одна сердобольная старушка спросила, кем я прихожусь Косте, узнав, что другом, сопроводила до нужной квартиры. Девочка была дома одна. Решив, что вернулся брат, она с радостным криком кинулась к двери, но увидела на пороге меня. Убедившись, что мы с Юлей знакомы, старушка ушла.

– Привет, Юль!

– Здравствуйте, дядя Филипп. А Кости нет.

– Я знаю. Костя в больнице, поедешь со мной к нему?

Она часто закивала, и я велел собираться.

На это много времени не ушло, и вот мы уже в больнице. Юлю поначалу отказывались пропустить к брату, и мне пришлось надавить на охранника-вахтера, чтобы тот «не заметил», как мы заходим в отделение травматологии.

– Юля, идем, – зову я девочку, рассматривающую плакаты по оказанию первой помощи.

Беру ее за руку, и, шурша по полу бахилами, мы идем по коридору.

Открываю дверь. Палата общая, и Костя там не один. Он по шею укрыт серой простыней, рядом стоит капельница с физиологическим раствором. Голова парня перевязана бинтами, глаза закрыты. Многочисленные дебафы кричат, что ему нелегко.

Я подхожу ближе и тихо, чтобы не разбудить спящих больных, окликаю:

– Костя.

Он приоткрывает глаза и, узнав, еле слышно шепчет:

– Фил… Юлька! – его глаза вспыхивают при виде сестры.

Та всхлипывает и льнет к брату.

– Малая… Все хорошо… Не плачь!

– Я думала, ты бросил меня! – ревет девочка.

– Ник… – парень закашливается. – Никогда, слышишь?

Юлька кивает. Костя, сглотнув, спрашивает:

– Как узнали?