Наступило шаткое, далеко не полное, примирение, но и такой шаг значил для них много. Том метнул в мою сторону быстрый взгляд, мне показалось, не лишенный упрека, собрал инструменты и быстро вышел. Даниэль тоже посмотрел на меня: глаза под бинтами распухли до неузнаваемости, но улыбка разбитых губ говорила сама за себя. Он ушёл, и Одри покинула нас почти следом за ним.

Меня потянуло на сон. Стало тепло, казалось, что во всем мире нет ни единой проблемы, которая меня касается. Пейдж гладила меня по лицу, и я забыл про покалеченную руку. Глаза закрылись сами собой, и я поддался сну на несколько секунд — так мне казалось. Проснувшись, я не сразу сообразил, где я: мне всегда нравилось такое пробуждение, ведь можно оказаться где угодно. Пейдж стояла на коленях возле кровати и, приблизив лицо, смотрела мне в глаза. Затем поцеловала меня. Какое знакомое ощущение.

— Ты пахла клубникой, я помню, — сказал я, и снова навалилась усталость — липкая, непреодолимая. Лекарства делали свое дело. В голове творилось что попало. — Прости, что я оставил тебя…

— Джесс, — позвала меня девушка, взяв за руку. Бороться со сном не было сил.

— Анна, прости. Я не хотел. Я должен был остаться там, с тобой, навсегда.

— Джесс, это я, — она снова нагнулась и приблизила свое лицо к моему. — Ты не бросал меня.

Я улыбнулся, не открывая глаз.

— И не брошу. Больше никогда не брошу друзей…

Глава 13

Глава 13

Я уснул в лазарете. Думаю, поцелуй был не совсем настоящим. Пейдж не особо обратила на него внимание. Когда я проснулся, она сидела рядом; судя по моим новым часам, прошло около четырех часов. Циферблат и стрелки мягко светились в темноте под одеялом. Пейдж читала книжку.

— Привет.

— Привет, — ответила она, откладывая книгу и вставая, чтобы помочь мне приподняться на постели. — Как ты себя чувствуешь?

— Как у меня вид?

— Очень даже ничего.

— Ладно, — ответил я, заливаясь краской. — А самочувствие дерьмовое.

— Чем тебе помочь?

— Достанешь билет первого класса до Австралии?

— Хм, а ещё чем?

— Попить горячего.