— Это наш ребенок — нам и решать.

— Ошибаешься.

Мужчина огляделся по сторонам в поиске возможностей сбежать. Вдалеке мелькали огни — подкрепление.

— У вас нет шансов. Сдавайтесь или умрете.

— Хан, послушаем ее. Надо сдаться.

Девушка оступилась с края и чуть не упала с крыши. Крепко обхватив мужа руками, она прижалась к его спине, насколько позволял округлый живот.

— Хан, мне страшно!

Мужчина пристально смотрел на Агату.

— Они убьют нашего ребенка.

— Они так не поступят.

Агата медленно подошла к ним.

— Не подходи, а то прыгнем!

Мужчина вытянул нож, коснулся лезвием груди Агаты. Его рука дрожала, губы пересохли.

— Ты женщина, должна понимать, каково это — носить в себе жизнь, — с мольбой в голосе произнес он. — Это же чудо.

Агата схватила девушку за руку, рванула ее на себя. Влюбленные расцепились. Мужчина взмахнул ножом, полоснул Агату по плечу. В ответ она ударила его прямой ногой. Он попятился, оступился и полетел вниз с крыши. Глухой стук об асфальт поглотил его крик.

— Ха — аан! Нет!

— Ты обвиняешься в нарушении конвенции о запрете родов.

Девушка лежала на боку и рыдала, повторяя имя возлюбленного.

— Наказание от пятнадцати лет до пожизненного.

— Мой ребенок… Пожалуйста…