Рустам помешал половником в горшке и выложил на тарелку нечто коричневое, расплывающееся. Отец Никодим взял двумя пальцами тонкое, похожее на червя, волокно и отправил в рот. По лицу его расплылась блаженная улыбка.

– Что это? – проговорил я, когда Рустам опрокинул полный черпак в мою миску.

– Вареные глисты.

Вареные глисты? Это похуже крыс. Я совсем сник.

Отец Никодим засмеялся.

– Ну, я пошутил. Конечно, это тварка, томленая в горшке с сахарином и зеленкой. Фирменное блюдо Рустама.

Какой, однако, шутник глава ОСОБи.

Я с некоторой опаской выудил из миски «червя»… Вкусно.

Отец Никодим, улыбаясь, смотрел на меня.

– Нравится?

– Да, ваш крест, – вполне искренне отозвался я.

– Это хорошо.

Глава ОСОБи принялся задумчиво разглядывать свои ногти. Длинные, желтоватые.

– Это хорошо, – повторил он. – Как думаешь, для чего я привел тебя сюда?

– Вы оказали мне честь, празднуя со мной мое провозглашение, ваш крест.

Он невесело засмеялся.

– Да, разумеется, праздник… Но одновременно, это – поминки.

Поминки? Что он имеет в виду? По спине пробежал холодок…

– Это поминки по нашему знакомству, Ахмат, – сказал отец Никодим, выбивая пальцами дробь по столу. – Так уж вышло… Ты теперь конунг, а конунги редко пересекаются с особистами, и тем более с главой ОСОБи. У них своя жизнь, по большей части протекающая в Джунглях, – зачистки, марш-броски, учения… – он на секунду умолк. – А ведь жаль. Жаль, что Лорд-мэр определил тебя в конунги…

Кажется, я это уже слышал…