— То есть, спустя два дня старая матка будет откладывать яйцо. И ты хочешь, чтобы мы свистнули его? А потом?

Буру скривился и покачал головой — мол, устал он объяснять.

— Думаю, он хочет, чтобы мы с этим яйцом к Драму побежали, — сказал Макото, — Получится, приведем за собой армию. Знаешь, я там был… и это может сработать.

— Ага, если только тебя раньше не сожрут. Неужели сначала нельзя в разведку сходить?

— Перит. Я едва выжил после разведки.

Мы еще долго обсуждали с Макото план, но уверенность Буру в конце концов победила. Я ни разу не был в этой самой Норе, и не подозревал, какие серьезные препятствия там ждут.

Рыжий Лис меня убедил, что незамеченным туда не пробраться. Слишком много маленьких глаз и ушей — разбойники умели слушать пчел и ос, мельтешащих среди деревьев.

Да я и сам был свидетелем этого. Ведь старый Зужел нашел меня посреди леса, а я ведь еще только въехал сюда. Эх, знал бы я раньше, в какое место я еду — Драм ведь не просто так чувствует себя здесь вольготно.

— Ладно, — вздохнул я, — Чему ты там еще хотел меня научить?

— Ты ведь прячешься только за счет стихии земли? — спросил Макото.

Я кивнул.

— Ты можешь скрыться в десять раз лучше, если будешь использовать другие стихии.

* * *

У нас было еще два дня, и я опять учился.

Обучался заглушать огонь души стихией воды, или, говоря проще, понижать температуру тела. Вдобавок к слиянию с окружающей средой это делало меня еще незаметнее.

Но особенно трудной была маскировка с помощью стихии духа. Я должен был смазывать свое изображение в глазах смотрящего. При этом следить, чтобы не произошло погружения в разум, оставаясь только сторонним наблюдателем.

Буру вбил нам в подкорку, что попробуй я управлять хоть одним шершнем — матка сразу почует. Рой был единым разумом, и от него можно только прятаться.

Бедный Пламя был объектом моих тренировок. С трудом зацепляя сознание коня, я все же умудрялся увидеть из его глаз меня, Макото и Буру.

— Ты смотришь, но не должен мыслить… — говорил Макото, — Иначе твои мысли услышат.

— Откуда ты все это знаешь? — со злостью спросил я, когда в очередной раз хитрющий Рогач вдруг вытащил из-за спины пучок цветочков… таких вкусных, пахнущих…