***

Его разбудил шум собирающихся на трибунах зрителей. Сон все же одолел Аарона. Нехотя он раскрыл глаза и поднялся с постели. Отдых и зелье Ариса сделали свое дело. Он ощущал бодрость и прилив сил. Перед ним поставили стол. От миски, полной запеченного мяса, разносился аромат, от которого кружилась голова. Его живот предательски заурчал. Отломав ломоть от теплой лепешки, Аарон рассмотрел блюдо поближе — бараньи ребрышки! Пряный вкус мяса отогнал грустные мысли.

«Какого демона?! Я уже десятки раз должен был умереть, но выжил, так почему сегодня будет иначе?!»

— Рада видеть тебя в хорошем настроении, — зайдя в комнату, обратилась к нему Сулла. — Надеюсь, сегодняшний день принесет нам победу.

Аарона раздражали подобные моменты.

«Можно подумать, что у меня много вариантов для ответа. Зачем вообще что-то говорить, если тебе все равно, что я скажу?»

Страшная, словно сама смерть, лысая и покрытая пятнами тризу — это не то, что тебе хочется видеть перед сражением. Но вслух он произнес:

— Я тоже надеюсь.

— Вот и отлично, Скайра поможет тебе выбрать оружие и доспехи, не подведи!

Аарон едва сдерживал себя, чтобы не послать ее куда подальше, но понимал, что это не решит проблему. Утолив аппетит, он направился к арсеналу.

«Что лучше всего взять с собой для сражения с тризу?»

Если с доспехами он определился быстро, то с оружием все было сложнее: на этот раз, кроме меча, Аарон решил прихватить с собой и небольшой круглый, обитый бронзой щит.

«Кто знает, что спасет мне жизнь?» — подумал он и взял еще длинный изогнутый кинжал. Запахи свежо закалённого металла и смазки говорил, что этот клинок совсем недавно был еще куском металла в горне. Провел острием по ладони — хорошее, острое. От охватившего Аарона волнения немного дрожали руки.

«Нужно как-то себя успокоить. Легко сказать! Только глупец или безумец не чувствует страха».

На выходе из арсенала его встретил живой коридор из гладиаторов Дома Суллы. Выстроившись, они подбадривали его и скандировали его имя. С неприятным скрежетом решетка поднялась вверх, непривычно яркое солнце слепило глаза. Зрители на трибунах ликовали, словно безумные, свист и крики оглушали.

Когда ноги Аарона ступили на дно арены, мост позади него опустился и скрылся под водой. Пути назад не было: либо он умрет, либо, одержав победу, выйдет назад по тому же мосту.

На противоположной стороне решетка тоже поднялась, и показался его противник. Теперь Аарон понял, почему дно арены покрывает тонкий слой воды, который помогал щупальцам людей — осьминогов передвигаться. Закованная в черные, словно выполненные из базальта, доспехи тризу медленно продвигалась к центру арены. Глухой шлем с тонкой прорезью для глаз имел гребень, как у петуха. Хвост толстых веток-волос спадал на спину через прорезь в затылке. В своих руках она держала глефу с широким листовидным наконечником, украшенным красными лентами, с колокольчиками на концах. Для противовеса древко заканчивалось бронзовым шаром с пятью длинными шипами. Обычно воин специализировался на одном виде боя: ближнем или дальнем. Глефа — оружие для дальней атаки, было не таким хорошим в ближнем бою. Но у противника Аарона такой проблемы не было. Кроме глефы, четыре из восьми щупалец тризу держали по короткому клинку, полностью закрывая любую брешь в ее защите. Воин Бога отстранила древко в сторону, тогда как две пары клинков скрестились на ее животе. Щупальца тризу едва передвигались, казалось, что она скользит по воде, словно водомерка. Аарон не видел ее глаз, но был уверен, что они излучают ненависть и презрение. Тризу никогда не считали людей равными себе. Выходить на арену, чтобы сражаться, даже пускай и с лучшим из них, — дело постыдное. Это, словно прогуливаясь по цветущему саду, вступить сапогом в собачьи экскременты, хочется быстрее очистить обувь и забыть о случившемся.