И Бобби боялся, что кто-то отберет у него колу и шапку с ушами Микки-Мауса. Этот момент увековечила фотография, которая висела в ее камере на маленьком цветном квадрате. Нет, милый, нет, успокоила она его. Не волнуйся. Они твои. Твоя мамуля никому не позволит отнять их у тебя.
А если бы Бобби оказался здесь и спросил об этой воде? Воде, в которой тонула его мать? Волноваться не о чем, сказала бы она ему. Поначалу это шок, но потом привыкаешь.
Но Джанетт не победила бы в телевикторине «Кто лучше солжет». Она была конкурсанткой не того калибра. Она могла бы провести Бобби, но не Ри. Будь здесь Ри, Джанетт пришлось бы признать: хотя эта вода не причиняла боли, хорошего в ней тоже было мало.
Она слышала бестелесный голос ведущего:
Начальник Коутс, белая как мел, возникла в небе Джанетт. Такие волосы ей шли. Хотя она очень исхудала, под глазами темнели мешки, а щеки запали.
– Сорли? – Коутс опустилась на колено, взяла ее за руку. – Джанетт?
– Вот черт, – сказала коп. – Думаю, я совершила очень большую ошибку. – Она упала на колени и прижала ладони к ране Джанетт, пытаясь остановить кровь, зная, что это бессмысленно. – Я только хотела ранить ее в руку, но с такого расстояния… И я боялась за Дерево… Мне так жаль.
Джанетт чувствовала, что кровь течет из обоих уголков рта. Она начала задыхаться.
– У меня сын… Его зовут Бобби… У меня сын… – С последними словами она обращалась к Элейн, и перед смертью Джанетт видела лицо женщины, ее широко раскрытые, испуганные глаза. – Пожалуйста… У меня сын…
Глава 15
Глава 15