Он пополз к взрывчатке, часто моргая, чтобы очистить глаза от бетонной пыли, потом перекатился на бок, под защиту накренившейся регистрационной стойки, когда Тиг Мерфи вскочил за пуленепробиваемым стеклом и выстрелил из пистолета в щель для выдвижного ящика, в который посетители клали удостоверения личности и сотовые телефоны. Угол был плохим, и пуля пролетела над Фрэнком. На полу он был в безопасности, но если бы попытался двинуться дальше, к двери, ведущей из вестибюля в тюрьму, превратился бы в легкую добычу. Как и в том случае, если бы попытался вернуться к парадной двери.
Вестибюль заполнялся черным, воняющим соляркой дымом от горящего бульдозера. На эту вонь накладывался резкий, тошнотворный запах крови Кронски, судя по виду – целых галлонов. Под Фрэнком оказалась отломанная ножка регистрационной стойки. Расщепленный конец вонзился ему спину между лопатками. До взрывчатки Фрэнк дотянуться не мог. А секунды продолжали бежать. 1:29 стало 1:28, потом 1:27.
1:29 1:28 1:27– Тюрьма окружена! – крикнул Фрэнк. – Сдавайтесь, и вам не причинят вреда!
– Хрен тебе! Это наша тюрьма! Ты вторгся на чужую территорию, не имея на это никакого права! – Тиг выстрелил еще раз.
– Тут взрывчатка! Си-четыре! Она разорвет тебя на куски!
– Да-да! А я Люк гребаный Скайуокер!
– Выгляни! Посмотри вниз! Увидишь сам!
– Чтобы ты всадил мне пулю в живот? Пожалуй, воздержусь!
В отчаянии Фрэнк посмотрел в сторону двери, через которую вошел, частично блокированной искореженным кемпером.
–
Никакой огневой поддержки. Никакого подкрепления. Двое мужчин, Стив Пикеринг и Уилл Уиттсток, отступали, унося с собой раненого Рьюпа Уиттстока.
На замусоренном полу вестибюля, почти у стены КПП, в котором держал оборону Тиг Мерфи, мобильник продолжал обратный отсчет.