Сердце у меня билось как бешеное. Я смотрела на свои бесполезные руки: изнутри шара я ничем не могла помочь, я могла только наблюдать.

Дейл изо всех сил пытался повернуть вентиль.

– В ровере есть какие-нибудь инструменты? – спросила я. – Гаечный ключ или еще что-нибудь?

– Нет, – выдавил Дейл сквозь стиснутые от усилия зубы. – Мне пришлось вытащить ящик с инструментами, чтобы поместилась труба-переходник.

Что означало, что ближайший гаечный ключ был в городе. У нас не осталось времени возвращаться за инструментами.

– А что насчет меня? – раздался голос Санчез. – Я ничем не могу помочь?

– Не выйдет, – ответил Дейл. – Понадобится несколько часов, чтобы научить тебя карабкаться по скобам в скафандре. Так что мне придется нести тебя сюда, а это займет время. К тому же ты не настолько сильна, чтобы чем-то серьезно помочь.

Вот и все. Дальше пути не было. Всего один вентиль решал судьбу двух тысяч людей. Возможно, нам удалось бы вернуться в город и спасти несколько человек, затащив их в убежища. Но скорее всего, было бы уже поздно.

Я огляделась в поисках хоть чего-нибудь, что можно было бы использовать, но поверхность Луны вокруг Артемиды можно описать словом «пустота». Реголит и пыль. Даже камня нет, которым можно было бы ударить по вентилю. Вообще ничего.

Дейл упал на колени. Я не видела его лицо через визор шлема, но по линии связи я слышала приглушенные рыдания.

Живот свело спазмами, и тошнота подступила к горлу. Глаза налились слезами. Горло разболелось еще сильнее, все-таки бразилец едва не придушил меня этой трубой…

И тут я поняла, что нужно делать.

По идее, я должна была впасть в панику от одной мысли. Сама не знаю почему, но вместо паники я почувствовала только внезапное спокойствие. Проблема была решена.

– Дейл, – тихо сказала я.

– Господи… – прохрипел Дейл.

– Дейл, я хочу попросить тебя кое-что для меня сделать.

– Что… Что такое?

Я вытянула трубу из-за пояса:

– Я хочу, чтобы ты передал всем, что я очень сожалею обо всем, что сделала.

– О чем ты говоришь?