— Всем установить оборудование, которое выдают боты, и сразу же активировать! Вопросы потом, Джон! Уймись, Энджи нужна помощь!

А я послала запрос сразу всем и, получив подтверждение на конгрегацию, потянула здоровье тоже сразу со всех. И — вдарила!

Как летел-то божок — красота! Платьишко его задралось, жилистые ноги вверх, попа вместо санок! Жалко только, что пол мраморный и занозить «полозья» ему не грозит …

И еще… может, конечно, по мере удаления, но вот показалось мне, что бог наш стал уменьшаться в размере.

Мы кинулись за ним следом. Зачем? Добить? Ну, кто знает… может и придется. А пока, просто посмотреть. А дедок, впечатавшись в собственный трон, встряхнулся, как пес из воды, и стал подниматься… действительно, теперь не добирая в росте и пяти метров.

— Ты кто такая?! — заорал он. — Ты порождение совсем другого мира!

— Ну, да, вы же знаете… — я даже ответила ему, настолько поразило меня его удивление.

— Нет, не из этих! — он ткнул пальцем в потолок, — Этим такого не дано! Ты кто, я спрашиваю тебя?! — и посылает в меня молнию.

Я в ответ отправляю свою! Божок увернуться не успел и, повалившись с ног, закряхтел что-то жалобно про чужие устои, в чужом монастыре… Хотя, как по мне, то «древнему греку» такие слова знать было не положено. Но тот ныл, плаксиво так и протяжно, совсем бедный, похоже, боль по божественности своей терпеть совсем не умеет… и мне что-то стало его жалко. А потому, я отважилась приблизиться к нему.

А бог уменьшался прямо на глазах. Сначала стал обычного человеческого роста, а потом и вовсе принялся усыхать. Но конец метаморфозы к сожаленью, мне увидеть не удалось — он снова поплыл маревом, которое и размыло полностью весь его уже привычный силуэт.

— Энджи, не подходи! — услышала я за спиной крик Алекса.

Но любопытство меня несло к самому трону и, соответственно, к неопределенному облаку, что сейчас образовалось на месте гневливого старика. Страха уже не было совсем — я знала, как защитить себя. И не только — до сих пор активные «Конгрегаторы» всей команды добавляли уверенности, что я способна, и ответить достойно нападающему.

Когда я достигла пары низких ступеней, что вели к самому трону, марево начало распадаться и из него мне навстречу… ступил маленький ребенок. Девочка, лет эдак семи, светленькая, с кудряшками, в короткой юбочке и белых гольфиках. И эта малышка плакала, притом так убедительно жалостливо, что ни размазываемые кулаком слезы, ни всхлипы в голос, ни шмыганье покрасневшего носа, на первый взгляд наигранными не казались.

Та-ак. Приехали.