Но это, как ни странно, не новая страшная напасть нагрянула, а просто мальчики решили наш фрегат подогнать поближе ко входу. Насколько уж близко они поставили к храму на этот раз «Без Башни», от трона было не понять — весь проем заполнил черно-глянцевый корпус, но по звуку казалось, что прямо въехали в него.

Впрочем, рев быстро стих, открылись двери хорошо видимого шлюза, и как только вывалился язык трапа, по нему сразу же бегом спустилась вся та часть нашей команды, что уходила недавно из храма. При этом Джон, как и при отбытии, был впереди, но теперь его руки были заняты чем-то довольно крупным и бликующим на закатном солнце.

Пока я подстроила приближение, Джон, Алекс и боты успели подняться по лестнице и войти в зал храма, так что и без всяких окуляров стало совершенно ясно, что на руках у умника. Ли, тот бот «восьмерка», что не хотел оживать. Вот зачем он его сюда-то принес?! У меня-Энджи, да и у Лили тоже, при виде безжизненно обвисшего «червячка» на руках у Джона, глаза опять наполнились слезами.

— Вот, боялся не дотащу через всю площадь, все же он достаточно тяжелый… — меж тем заговорил умник, — так что пришлось Алекса просить, подогнать фрегат поближе, — под эти слова он поднялся на ступени перед троном и положил Ли у ног Зевса.

— Это что? — спросил тот, разглядывая металлическое неловко вывернутое тельце дроида.

— Это ремонтный бот «восьмерка», такой же, как и они, — кивнул Джон на Аху с Намом, пристроившихся рядом с «братом», — мы его собрали, но он почему-то не хочет оживать.

— А я при чем?

— Ну, ты же бог! К тому же, как известно, ты в глиняных людей вдыхал жизнь. Вот, это будет почти то же самое!

— Так, подожди! Что-то я не помню такого!

Все замерли напряженно. Понятно, фактически ведь не этот Зевс считался в древние времена божеством на Земле, да и чудеса, подобные тому, которое мы у него запросили, творил не он, а его прообраз. А вот этот конкретно индивид был сотворен мозговым штурмом какого-нибудь рядового программиста, и значит что-то в его «память» могли и не доложить…

Ах — нет, доложили все, просто «божественной сущности» в данный момент захотелось поломаться или, и того проще, набить цену себе.

— Если мне не изменяет память, то таким грязным делом, как вдыхать в глину жизнь, занималась моя дочь — Афина. А я только руководил, кто там что сляпает, что присовокупит, ну, и кто вдыхать будет. Так что и сейчас, уж извините, но несите своего железного голема обратно…

— Слышь, мужик, вылазь из детских тряпок и я тебе объясню, что в твоих силах, а что нет! — попер на него буром Эйсик.