– Ты должна мне помочь, – прошептала.

– Чем?

– Чем Вейнеру. Открой и мне забытое детство. Хочу вспомнить все, особенно дядю, опекуна. Эрлан пригласил его на свадьбу, а я убей, не помню даже, как он выглядит.

У нее были подозрения, что дядя может пролить свет на один вопрос, что остался у нее после того, как решили главный – со Стефлером и своей миссией. Кто их украл, или просто увез? – говорили, что как раз Инар, Эрлан утверждал, что Эберхайм, ребята были уверены, что Стефлер.

Так или иначе, хотелось бы знать точно. Ведь тот или другой передали детей в иной мир, устроили их и как-то собрали их потом вместе. А значит тот, кто их переселил, знал место переправы. Если Стефлер – было бы логичней. Но тогда непонятно, как украл. Если Инар – то почему именно их переправил, зачем остался сам, почему не помог другим. Если Эберхайм, то, как Стефлер узнал, где находятся дети? Какое отношение имеет к этому в принципе, и имеет ли?

Много вопросов, и вроде ничего в них особого, и можно забыть и заколотить, но Эрику всегда тревожила недосказанность. Напоминала покрытое тонким льдом болото, по которому вроде можно пройти, все безмятежно, ровно, но в какой-то миг лед трещит, расходится, и вязнешь в трясине.

– Решаешь очередную загадку? – поинтересовалась Лала.

– С чего взяла?

– Лицо у тебя сосредоточенное и отрешенное. Это с дядей и детством связано?

– Да, хочу вспомнить. Поможешь?

Она была уверена, что погребенные воспоминания откроют ей завесу над их перемещением, дадут если не ответ, то намек кто и как переправил детей.

Однако Лала согласилась помочь только после занятий и то после долгого уговаривания. Эрике пришлось буквально утащить ее к насыпи к выходу из города, вообще безлюдному месту. Оно понятно – что делать в скалах рядом с торчащим "буром" из земли почти до неба.

Самхарт вздохнув, выставила ладони:

– Ладно, ладно, ладно. Но учти…

– Все учла. Давай! – уставилась ей в зрачки.

Они стали увеличиваться и словно засасывать, потом все закружилось, отключая на секунду сознание. И вот Эра сидела, мотая головой как оглушенная.

– Тебе плохо? – испугалась Лала.

– Нет, все нормально. В себя прийти дай.

И закрыла глаза вспоминая. Что -то плыло отрывками, пятнами размытыми – окно, сад, бег по полю, смех, замок из песка, качающаяся в темноте над головой звездочка. Взгляд мужчины и… сразу белая комната, похожая на больничную, белая рубашечка, паника от объятий незнакомой женщины, которая уверяет, что все хорошо, бояться нечего.

Мужчина, что за мужчина в темноте?