— Уж всяко больше, чем этот самозванец!

— Пойдемте отдыхать, — сказал Бобров, вставая из-за стола.

На парковке он задержался у машины, глядя, как уезжают Чумак и Хусаинов — «паровозиком», бампер в бампер, Чума впереди, Хус ведомый. Они любили так носиться по городу, а еще больше — по трассе. Говорили, это помогает держаться в тонусе. Ведущий должен был думать за двоих и все маневры рассчитывать, помня о «хвосте». А ведомый просто не мог расслабиться ни на секунду. Бобров не одобрял эту их манеру, но и не порицал.

— Кто они все-таки? — спросил Стас неожиданно для себя самого.

— А ты до сих пор не знаешь? — удивился Бобров.

— Пух объяснил, но только в общих чертах.

— Пух… — Бобров криво ухмыльнулся.

— Говорил, это был какой-то спецнабор, искали талантливых, а они оказались несовместимы с армией…

— Пух, как обычно, выдает желаемое за действительное, — сказал Бобров, доставая кисет. — Желаемое для него. То есть простое и ясное. Любит он выдумывать простые ответы на сложные вопросы… Ты не спешишь? А то давай в машину сядем, что-то прохладно тут. Можно вообще ко мне на чаек заехать. Лена взялась торты печь, ей нужны дегустаторы. Она, кстати, спрашивала, куда ты делся.

— Я ее боюсь, — признался Стас, обходя машину. — В нее слишком легко влюбиться.

— Да ты и так давно в нее втрескался, — сказал Бобров, открывая дверцу и протискиваясь в низкий салон. — С первого взгляда практически.

— Я другое имел в виду, — объяснил Стас, усаживаясь рядом. — Просто в Лену готовы влюбиться все. Мужики рядом с ней теряют голову. И что, каждому по шее?…

— Ты меня убиваешь своей прямотой, — заявил Бобров, набивая трубку. Глаза его смеялись. — Тебе не говорили, что надо быть похитрее?

— Сто раз, — Стас вздохнул. — А в армии — тысячу. Но я не вижу смысла. И в училище не видел, и здесь тоже.

— Хитрить приходится, чтобы служить без проблем. Военная хитрость — не показывать слабых мест противнику. Чем хуже тебя понимают, чем меньше о тебе знают, тем ты защищеннее.

Стас пожал плечами.

— Вы ведь не хитрите.

— Не совсем так. Я научился делать вид, что хитрю. Меня тут многие считают тем еще пройдохой…

Бобров окутался ароматным дымом и откинулся на высокий подголовник. Кресла в машине были удобные, но, конечно, с пилотским не сравнить. Стас поерзал, устраиваясь.

— Ты похож на моих «экспериментаторов», — сказал Бобров. — Они органически не способны прикидываться дурачками. Их жизнь в армии — сплошное горе от ума. М-да… Они появились двенадцать лет назад. Тогда все еще продолжался кризис в военной отрасли. Экономика армии наладилась, но с личным составом были проблемы. Ты, может, слышал, но вряд ли сам помнишь — тогда никто не хотел служить. Это было не в моде.