— Да там у многих участие на уровне кухонных разговоров.

— Саша, кухонные разговоры неподсудны. Кухонные разговоры — это вообще не к нам. Это даже не к Старицыну.

— Ну, не совсем кухонные разговоры. Планировали, организовывали, голосовали за теракты, вместе принимали решения.

— У вас, что там заговор с целью свержения власти?

— Да.

— И на «Е2»?

— Ладно с «Е3». На двенадцать человек есть места.

— Остальных придется в другие города отправлять, — сказал Ройтман. — Причем не близко. В маленьких городках «Е» нет. Закрытые Центры и то не в каждом городе. И до «С». Так что километров за пятьсот, а то и тысячу.

— Я давно говорил, что блоки надо разделить на подблоки. Когда большая орггруппа всякий раз у нас проблемы.

— Большая группа — это экзотика. Тем более на «Е». С легкими блоками проблем нет — ну, дома подождут своей очереди. Пригласим. А на «Е5» это не пройдет. Отпускать домой нельзя. Не в тюрьме же держать по несколько месяцев! И делить блоки нельзя. Маленькие помещения очень давят на психику.

— Ну, придется отправлять за тысячу километров.

— Придется. Плохо, конечно. Родственникам-то как ездить? Два часа на дорогу. А их самих на выходные отпускать? Целая история.

— Можно на Рождество, на Пасху.

— Нужно. Но этого мало. Все равно социальная депривация.

— Евгений Львович, давайте так. Тех, кто нам поможет на следствии, оставляем в Кириополе, а самых упрямых — за тысячу километров.

— Саша, такой подход… Я понимаю, что вам хочется облегчить себе жизнь. Но самый упрямый человек — не обязательно самый испорченный. Понимаешь, у человека, который никого не сдает, есть хотя бы варварская мораль. Есть от чего отталкиваться. А те, кто все выкладывают, чтобы вы за них попросили, зачастую не знают ничего, кроме шкурного интереса. С ними работы больше.

— Но должен же у людей быть стимул для того, чтобы нам помогать. Евгений Львович, передо мной сейчас сидит человек, который рассказал очень много, причем девяносто процентов сам…

— И на основании показаний которого сейчас идут облавы в городе.

— Да. Но показания которого только что спасли жизнь двум людям, к которым у вас совершенно особое отношение.

— Как?