— А что, в последнее время не появлялся ли в ваших местах какой-нибудь пророк? — закинул Рип пробную удочку.

— Пророк, какой пророк? — опешил старик. — Это еще кто такой? Разбойник, что ль? Так они и не переводились вовсе. Вон, на львовской дороге Гришка-косой орудует, в йоркширском лесу банда Робина Хорошего всех обирает, даже крестьянами не брезгует. Намедни на Кимоском шляху…

— Нет, пророк это не разбойник. Это… как бы сказать. Слово бога на земле.

По лицу старика было ясно, что хоть он изо всех сил и хочет, но не может понять, как слово бога может само по себе гулять по земле.

— Например, вы говорите: Ака Майнью то, Ака Майнью се, но откуда вы знаете, чего на самом деле хочет бог? А пророк он приходит и говорит: вчера ночью видел во сне Ака Майнью, он повелел мне сделать то-то и то-то.

— Священник, что ль? — просиял Сильвестр.

— Не совсем, но похоже. Только священник службу служит, в рясе ходит, а пророк… то есть он может быть и священником, но… — Винклер и сам запутался.

— Священников у нас много, — поняв Рипа по-своему, заявил Сильвестр. У герцога, значит, отец Турк, в соседней деревне церквушка имеется, там поп и дьякон, потом…

За разговором они и сами не заметили, как начали вырисовываться крытые соломой крыши домов.

От деревни, навстречу процессии, бежал мальчуган. На вид лет четырнадцати, хотя и неимоверно худой для своих лет. Сквозь дыры латаной рубахи просвечивало загорелое пузо.

Едва приблизившись, мальчик запрыгал вокруг Сильвестра.

— Деда, а деда — поймал?

Он силился заглянуть за широкое плечо старика. Несильно размахнувшись, Сильвестр отвесил любопытствующему громкую затрещину.

— Куда лезешь! Мал еще. Придем в деревню, там со всеми и посмотришь. И, уже обращаясь к Рипу, не без гордости добавил: — Мой внук. Ганселимо имя, значит.

Ганселимо между тем обиженно потирал ушибленное место.

— Я че, мне ж интересно просто. Ни разу оборотня не видел.

— Смышленый, весь в меня. — Сильвестр, заговорщицки подмигнув Рипу, притянул к себе мальчугана. — Поздоровайся с дядей.

— А че? — Затрещина. — Здрасьте.

— Вот! — Старик был само счастье. Но, видимо, ему этого показалось мало. — А скажи, Ганселимо, дяде, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

— Космическим капитаном! — не задумываясь, выпалил мальчуган. Черные глаза возбужденно заблестели.