Внезапно они расступились, дав пройти высокой фигуре. Это оказался человек, облачённый в стальные пластинчатые блестящие доспехи северной скайримской работы. Даже его лицо оказалось покрыто подобным стальным шлемом, через которое проглядывались людские голубые глаза. Рядом с ним с мешком на голове шла невысокого роста фигура. Она была как заложница. Руки её были связаны, а на шее висела цепь.

Человек спокойно прошёл сквозь ряды разбойников и довольно приятным голосом начал вести разговор, обращаясь к собравшимся выжившим:

– Ох, добрые люди села, вы просто стали заложниками ситуации. Не вините ни себя, ни нас. Во всём виноват недавно появившийся парень, – и указав пальцем на альтмера, продолжил воин. – Азариэль, это тебе привет от Люция. Ты лишил всех его духовных детей, разорил их дома, ты просто всех убил, зачем? Но теперь это не важно, ибо сейчас он спешит лишить того, что примечательней тебе. – и после этих слов воитель сорвал мешок с головы, и на вид предстала девушка.

Её взгляд отразился в его душе атрофировавшимся, атавистическим и полностью изъятым ощущением. Проще говоря, в душе Азариэля дрогнуло пустота, и он своим червивым сердцем ничего не смог ощутить, п она смотрела на него пронзительно своими голубыми, как небесная лазурь, глазами, словно моля о спасении.

– Ты привёл её прямо к нам в лапы, Азариэль, – бахвально твердит человек. – А твоя болезнь навела нас на тебя, чума притянула нашего мага сюда, прямо к тебе.

Азариэль только хотел сделать шаг, но демон Баркун, проклятый Даэдра не позволил ему это сделать, устремившись всем своим естеством в ноги. Похоже, тварь из Обливиона решила, что казнь девушки вызовет ещё большую волну энтропии, которая поможет подчинить в будущем Азариэля. И тут парень понял, что для девушки пришёл конец.

– Азариэль, – обратился Ремиил, но альтмер ничего не слышал, ибо душа, дух и сознание – всё это обволокла пелена безмолвия, немого бесчувственного созерцания.

Высокий воин в стальных доспехах вытащил из ножен длинный сверкающий клинок, похожий на ятаган ,и, взяв Аквилу за шиворот, занёс прекрасный, гравированный и украшенный серебром меч. Девушка в последний раз окинула взглядом Азариэля и Ремиила, поняла, какие ошибки она совершила, встав когда-то на сторону Люция, и мысленно попрощалась со своей жизнью…

– Прощай, – молвит томно девушка. – Прости.

Лезвие клинка уже подходит к шее прекрасной девушки, как вокруг себя Азариэль почувствовал нестерпимый холод, словно он в бездне. Вокруг него всю стало каким-то нереалистичным, краски мира стали тускнее. Азариэль заметил, что сам ход времени уменьшился в несколько сот крат. Всё пространство стало стынуть и превращаться в густеющую, а потом и статичную картину, словно он смотрит на неё в галерее. Кожа ощутила мороз и словно десятки маленьких игл пронзили её, холодок вьётся и пробивается под тело, в саму душу. Пространство задрожало, когда внутри, в самой душе раздался голос: