Взор капитана устремляется на тёмное небо, отбрасывающее тень на весь город. Парень чувствует, что война близиться к завершению, что скоро всё закончится и небеса смогут зарыдать о мертвых. Сам он ощутил странный укол в сердце и утёр глаза.

– Данте…

– В живых кто-нибудь остался: – перебил капитан Андронника, только тот собирался заговорить. – Из миланцев?

– Нет, они все…

Данте опустил голову,

– Говорит полковник Гонсалес, – рация Данте с шумом выдала слова. – Мои ребята через пять минут у вас будут и начнём штурм дворца. Да, так же разведка сообщает, что конфедераты стягивают все силы ко дворцу. Капитан, у нас будет мало времени. Давайте покончим с этой войной! Конец связи.

– Андронник, – тут же, голосом низким, начинает говорить капитан. – Что там на фронтах? Сколько мертвых, сколько живых?

– Я не знаю. Количество смертей не поддаётся подсчётам, капитан. В Афинах тяжёлые боестолкновения, два ордена там пытаются прорваться в сердце города. Последний серьёзный враг – Новая Спарта и Аргос. Только западная часть Великого Коринфа всё ещё под контролем врага. – Андронник примолк и тут же, его голос выдал слабую металлическую речь. – Прости, я не смог её вытащить… я не успел…

– Не нужно, Андронник, не следует. Сейчас главное – цель. Просто… всё потом, – устало говорит парень, сдерживая тремор и рокочущую горькую ярость, с которой он не знает, что делать.

Голос больше не одолевает его, нет обвинителя, ибо капитан слился с ним в едином теле – два духа в одном. И за получившую силу, скорость от злобы и стойкость от гнева он поплатился. Сладкими речами капитан совратил сам себя, пленил тёмной стороне сущности.

– Что ты дальше собрался делать?

– Понимаешь, эту бойню можно остановить здесь и сейчас. Греческая Конфедерация потрёпана, но не сломлена. Пока тих лидеры не признают поражения, мы ещё неделю будем выковыривать мятежников. Я собираюсь всё это закончить.

– Я с тобой.

– Нет. Ты понадобишься тут. Бери венецианцев и «Стражей», а также всех тех, кто ещё подойдёт. «Ангелы Престола» со мной. Вы должны будите построить оборону и держать все войска, до тех пор, пока всё не кончится.

– Данте, – раздался бодрый голос из приёмника в ухе. – Мы выполнили твоё задание, дочь из Писсии забрали твои люди. Но наш общий друг убедил меня ещё побыть с вами до конца этого дня. Готовьтесь, мы идём.

– Хорошо, высаживаетесь на площади возле дворца «Чёрной Лилии» и занимаете оборону. Да, О’Прайс, я рад, что ты всё ещё с нами.

Капитан тяжело выдохнул, чувствуя лёгкое облегчение от того, что хоть его дочь спаслась, но она всё ещё не в Риме, а в горах возможно засели мятежники с ПЗРК, так что от него зависит, долетит она до дома или какой-ни убудь сепаратист их подстрелит. Данте чувствует, что развязки ближе, что когда ворота будут сокрушены, счёт пойдёт на часы. В его душе всё ещё тлеют угли скорби и печали, которые запросто могут стать ревущем пламенем мести, как только порог дворца будет переступлен.