А после этажей с орденами, на самом верху культополисария и находилась келья Великого Патриаршия.

Лорд–Магистрариус весь вспотел и покраснел, пока подымался. С него градом стекали струйки солёной влаги, а одежда буквально взмокла. По всему этажу буквально разносился звук его отдышки. Кожа Канцлера всего лишь слегка покрылась испариной.

– Проходите.

– Спасибо тебе, служитель Культа, – поблагодарил правитель скромного слугу.

Канцлер отворил массивную железную дверь и вошёл в келью. За ним заковылял, держась за грудь, изрядно кряхтя, и глава Имперор Магистратос.

Келья довольно скромна и даже устроена по-спартански, несмотря на столь высокое положение в иерархии Культа. Скромная кровать, обычный железный большой стол, где находились основные документы по делам Культа, небогатый коврик и пара цветков. Свет в келью проникал через небольшие, подобно тому, какие были в средневековых замках и крепостях, окна.

Великий Патриарший, глава могущественного Департамента Власти, в знак приветствия оторвался от работы и поднялся со стула, уважительно готовясь приклонить колено. Сам предводитель Культа тоже выглядел не слишком богато или роскошно, нём коричневые монашеские одеяния, подпоясанные обычным канатом, а на ногах вместо обуви были обычные сандалии. Его вид больше напоминал старого священника, нежели представителя могущественной организации. Прямоугольное лицо, вытянутый и широкий подбородок и небольшая щетина. Человек был довольно стар и поморщившееся лицо, усталые глубокие карие глаза это доказывали.

– Можете присест, – приказал Канцлер.

– Что вас привело сюда? – присаживаясь, вопросил Патриарший.

– Меня сюда привело ваше умение работать с народом, – с толикой коварства ответил Канцлер.

– И что же конкретно от нас требуется? – Таким же железным и неэмоциональным тоном спросил глава Культа.

– Как вы знаете, недавно закончилась война на Иберийском полуострове. Сепаратисты и повстанцы поражены, их предводители прилюдно казнены, а так называемая Конституция Новой Федерации была сожжена и развеяна. Но, как мы знаем, идею из умов людей невозможно так просто взять и развеять, как пепел. Она будет жить, зреть в душах людей, медленно их вновь развращая. И когда–нибудь это выльется в очередной митинг, перерастающий в вооружённое восстание, и я не хочу, чтобы снова повторилась это ситуация. – Яростно, неожиданно сменив недавнюю милость на скорый гнев, от чего рядом стоящему Лорд–Магистрариусу стало нехорошо. – Мне нужен целостный народ, не разделённый никакой проклятой идеей.

– Господин Канцлер, если вы хотите, чтобы мы начали проводить обработку населения в Иберии, то вы только прикажите и буквально через месяц весь полуостров будет воспевать вам и Рейху хвалебные мантры и литании в вашу честь.