На палубу упал только топорик…

Как всегда, в таких ситуациях время вело себя странно. Мне казалось, что уже минут десять прошло, пока я скакал и лупил твари по пальцам, а в результате выяснилось — чуть больше минуты. Большинство ударников успели только выбраться на палубу и дать первый залп из ружей. И тут — сюрприз-сюрприз! — он оказался неэффективен. Нет, пули не отскакивали от толстой шкуры чудовища. Зато они застревали в ней, не причиняя особого вреда. Конечно, если долго стрелять — результат всё-таки будет, но нам явно требовалось что-то более действенное. Потому что настил под ногами уже ходил ходуном, а нос корабля вообще постепенно начал задираться.

Когда последний коготь вместе с куском фальшборта канул в море, мы лишились почти всего руководства, первым принявшего удар, и ещё трети ударников. Пальцы пришлось колоть штыками ружей, так что и несколько ружей мы в процессе потеряли в морской пучине. Часть досок настила расходилась, а в центральном отсеке тримарана была обнаружена течь. К счастью, матросы уверяли, что это недоразумение можно и на ходу залатать. Так что я не стал вникать в дела, а отправился прямиком к яйцу.

— Ничего страшного, говорили они! Просто зверушка интересуется, говорили они! — этими словами я встретил Кирилла, выходящего из яйца.

Хмурый Медоед, уже одевавшийся поодаль, тяжело вздохнул.

— Ну да-да! Ты был прав, а мы не правы, — кивнул Кирилл. — Извини…

— И всё?! — я схватился за волосы. — И это всё?!

— Ну а что мы должны теперь делать? — буркнул Медоед.

— Дайте подумаю… — и я серьёзно задумался секунд на десять, а уже потом, выдержав театральную паузу, сообщил. — Вы должны драть на себе волосы и посыпать залысины пеплом!

— Ой, пеплом ещё ладно! — отмахнулся Кирилл. — Но волосы драть… С возвращением, Саш!

Последняя фраза относилась к вышедшему из яйца третьему соправителю Мыса.

— Ну не хочешь свои драть — так подери волосы Саши! — не расстроился я.

— Мои тоже драть не надо! — сразу нашёлся Саша. — А где этот длинношеий маньяк? Всё ещё нас преследует?

— А вы как думали? — я усмехнулся. — Два дня за нами плыл, а теперь отставать? Скажите спасибо, что он тормоз — и пока не может снова догнать.

— Я ему догоню! — заревел Медоед, рванув к выходу из комнаты, где была расположена точка возрождения, и на бегу крича в голос. — Доклад о повреждениях! Живо!..

Утро мы встретили злыми и невыспавшимися. Ночные приключения заставили нас грести круглосуточно. И даже запасы энергии медленно стали убывать, хоть их у меня и было много.

Конец боя нам система не засчитала, что было вполне себе объяснимо — иногда над водой показывалась голова нашего преследователя. Днём он, конечно, начал отставать, зато в темноте, как пароход, пыхтел за кормой. Значит, и следующей ночью продолжит преследование. Дологнисские твари, на моей памяти, обычно не бросали добычу, если уж заприметили. И упорства им было не занимать…