– Чем могу? – спросил я на подходе.

Коллектор вполоборота молча посмотрел. Под желтоватым светом единственного на всей площадке фонаря вид у него был откровенно недужный. Одет он был в то же тряпье, в каком явился на разговор с Мэтисоном. Один ботинок, как говорится, просил каши.

– А ведь и вправду можете, – скрипуче заметил он. – А я, глядишь, тоже в ответ чем-нибудь вам подмогну.

– Могу в виде одолжения дать тебе адрес нормального портного, – сказал я. – А он скажет, где можно починить твой башмак. После этого можешь топать куда захочешь.

Коллектор поглядел вниз, на свою драную подошву, видя ее как будто впервые.

– Ух ты, – изумился он. – Гляньте-ка.

В темный воздух он пустил струю дыма. Струя вышла длинной, как будто вырабатывалась где-то в недрах его легких.

– От машины моей не отойдешь?

Коллектор секунду раздумывал. Я уже подумывал, что придется мне отъезжать вместе с ним, распластанным по капоту, когда он, бросив окурок, притоптал его целой подошвой и отодвинулся от машины на пару шагов.

– Прошу извинить, – искательно сказал он, – вы ведь работаете на мистера Мэтисона?

– Мне кажется, между нами недопонимание, – ответил я. – Я не предлагал информацию взамен на то, что ты слезешь с моего капота.

Я стоял возле своего «Мустанга», но ключи не доставал. Открывая дверцу, я рисковал на секунду отвести от него глаза, а делать мне этого не хотелось. Мэтисон прав: внешность Коллектора, с его тряпьем и грязными патлами, не более чем обманный трюк. Движения его медлительны и как бы разболтанны, но это тоже ширма. Чувствовалось, что, когда надо, он может двигаться молниеносно, а под старым пальто и мешковатыми штанами кроются крепкие кости и поджарые, пружинистые мышцы.

– Я подозреваю, мистер Мэтисон вам обо мне порассказал, – невзирая на мою фамильярность, учтиво сказал он.

Я не ответил. Раскрывать ему что-либо я не собирался.

– А ведь я знаю о той фотографии, – сказал вдруг он.

Все в секунду изменилось.

– Какой фотографии?

– Да той, с девочкой.

– Ты знаешь, кто она?

Он покачал головой.