– Не слушай его, – призвал я. – Прошу тебя. Просто опусти пистолет. А еще лучше брось его, и всё на этом.

Лицо Грасса скукожилось. Он начал плакать, и мне вспомнилось, как плакал у себя в баре Денни Магуайер: двое, связанные злом Джона Грэйди.

– Шеф, – настойчиво подал я голос.

Он поднял ствол и уставил его на зеркало перед собой.

– Опусти, – повторил я.

Грасс теперь бурно рыдал.

– Это не дом, – прерывающимся голосом вытеснил он, взводя курок. – Это не дом, – повторил он и с неожиданной резкостью подставил дуло себе к виску. – Это…

Грохнул выстрел, и стену обрызгало красным.

IX

Расплющенное ужасом лицо за зеркалом неотрывно следило за тем, как я опустился на колено и развязал веревку, которой был стянут мешок. Внутри лежала девчушка со связанными запястьями и лодыжками (та самая, с фотографии), а рот у нее был обмотан красной банданой. Сначала я убрал этот кляп, затем разорвал путы, не дав ей при этом увидеть зеркало за моей спиной, а также тело человека, который принес ее сюда.

– Сейчас тебе надо будет пойти к моим друзьям, – пояснил я ей. – Ничего не бойся. Они позаботятся о тебе, пока я не приду.

Девчушка плакала и цеплялась за меня, но я с нежной настойчивостью втиснул ее в руки Ангела.

– Вот молодец, – похвалил он ее, унося. – Главное, не реви. Никто тебя теперь не тронет.

Я проводил ее взглядом. Луис в ожидании оставался на крыльце.

На приближении к зеркалу я поднял ствол. Взбухшие глаза Джона Грэйди светились беззрачно, как у идола, а губы шевелились со все возрастающей быстротой.

– Всё, – сказал я. – Гаси свет.

Зеркало с моим выстрелом лопнуло сонмом колючих льдистых искр, ознаменовав стирание образа Джона Грэйди из этого мира.

X