Остается Лаклан.

И теперь мне кажется, что он хотел, чтобы мы оказались в Саннивейле. Хотел, чтобы Новак возглавила расшифровку, потому что знал, она не удержится и будет вести трансляцию в прямом эфире, а значит, запустит ускоренное тестирование вакцины. Он хотел, чтобы я оказалась в баке с кабелем, присоединенным к позвоночнику, а мое тело выступило в качестве перевалочной базы для четырех миллионов строк его кода присоединенной процедуры.

Если это правда, то он продумал блестящий план и разыграл его как по нотам. Но и не следовало ожидать чего-то другого от такого человека, как Лаклан. И это пугает меня.

Потому что если он спланировал все, что случилось ранее, то все еще контролирует ход событий.

Начинает моросить дождь, а затем грохочет раскат грома. Коул поворачивается и смотрит на меня.

– Ты готова? Мы подъедем прямо к лаборатории и отправимся туда без оружия. Чем спокойнее мы будем себя вести, тем ближе он нас к себе подпустит.

– Да, хороший план, – говорю я, все еще глядя в окно и нервно перебирая молнию одного из рюкзаков, которые лежат рядом со мной.

Спальные мешки и снаряжение Леобена и Дакса все еще свалены на заднем сиденье джипа после совместного путешествия.

– Тебе даже не нужно туда с нами идти, – говорит Коул.

Услышав это, я резко поворачиваюсь к нему:

– Ты издеваешься? У меня больше причин желать ему смерти, чем у тебя.

Леобен усмехается:

– Говорил же тебе, что ей это не понравится.

Коул хмурится:

– Я просто считаю, что там будет небезопасно. Мы можем наткнуться на ловушки. У него может оказаться оружие, от которого мы не сможем защититься. – Он кивает на мою руку, под израненной кожей светится несколько кобальтовых точек. Моя панель уже начала работать, но установилась только парочка алгоритмов. – Еще какие-нибудь коды заработали?

Я опускаю глаза.

– Нет, но появился черновой интерфейс. VR и исцеляющий модуль заработают в ближайшее время.

Я моргаю, вызываю перед глазами несколько строк черного текста и прокручиваю системный журнал с сообщениями о ходе установки. Через час или два я смогу использовать полный интерфейс VR, кодировать без клавиатуры и погружаться в виртуальные миры. И, судя по всему, уже совсем скоро получу доступ ко всем данным, которые Дакс обнаружил в моем позвоночнике.

Эти терабайты файлов не резервные копии данных с моего генкита. Я вижу, что им уже много лет. А судя по названиям и типам файлов – это личный архив. Во мне сохранилось то, что Цзюнь Бэй когда-то хранила в своей панели.

Каждый кусочек кода. Каждая сохраненная запись. Лаклан не стер эти данные, когда изменял мою ДНК. А оставил здесь, и они ждали, когда их обнаружат. Жизнь Цзюнь Бэй, хранящаяся в сообщениях и документах, все еще заперта внутри меня.