Лысый староста, наградить которого вслух гордым званием начальника станции язык не поворачивался, раздражал безумно!

Во-первых, у меня возникло впечатление, что в недавнем земном прошлом он занимался не руководством сложными коллективами, а дирижированием в народном хоре или вообще сольным пением в фольклорном ансамбле. Бегая вдоль перрона, он постоянно двигал руками, и эта нелепая пластика напоминала пританцовывания в фольклорных коллективах, когда они этак ручонками помахивают — с растопыренными пальцами…

А еще он бесконечно проверял мешковатую одежду: не свалились ли штанцы, не перекосило ли куртон, и всё нащупывал что-то в карманах — через ткань. Споёт очередную песню про берёзоньку, и охорашивается. Может быть, у него так невроз проявляется? Не знаю… Представьте, с каким тщанием исполняли его распоряжения подчинённые? На редкость безалаберная станция. Сразу видно: реальную власть на «Партизанской» имеют заготовители, и только благодаря им станция ещё держится.

Ничего, всё нормально: я наблюдал, Зондер орал и сам перетягивал крепления, лысый пританцовывал, народ привычно опухал от непривычной суеты. И это одновременно! Просто дурдом какой-то! Слишком много облов в одном месте, слишком много…

Вскоре выяснилось, что подлежащее вывозу добытое мясо в два наших экипажа не лезет. Зондер распсиховался окончательно и велел прикатить платформу. Самодельная повозка длиной в шесть метров дополнительных пневмоколёс не имела, чисто грузовой вариант. С матами и уговорами груз из моей тачанки перекочевал на неё…

Наконец справились.

Самобеглая тележка Зондера явно выходила за ранг простых тачанок.

Дикая вещь, в крайнем случае это чудище вполне способно заменить бронепоезд. Тачанище! В два раза больше моей ласточки. В остальном — всё те же переплетения клёпаных пластин и полос, фары и дробеплюйки.

— Гунн, хорош колом стоять! Обе своих картечницы разверни назад и зафиксируй, там барашки есть. Будешь кормовым.

Кормовым так кормовым, уже привык.

— Как стрелять-то? Не дотянусь, я же с тобой поеду.

— А мы тросики внутрь протянем! — тут же предложил изобретательный руководитель состава. — Дёрнешь, в случае чего, за колечко, они и пальнут…

Мне уже было всё равно. Тупо хотелось убраться подальше от этого бардака.

Да и вообще — что-то я накатался по подземельям.

Задумчиво оглядев состав, Зондер тяжело вздохнул, оглушительно рявкнул самой настоящей сиреной, и маленький поезд двинулся в обратный путь. Жидкий заслон помахал нам руками, опять потянулись стыки тюбингов, бетонные выемки и ниши, непонятные ящики и двери. Несмотря на заявленную мощность, тащились мы еле-еле. Да и пути в неважнецком состоянии.