– Что ты собираешься с ним делать? – спросил вдруг другой голос – женский.
Юстэс вздрогнул: ему казалось, что кроме него и колдуна в пещере нет никого.
– Отдам его тебе, о Собирающая души, – отвечал Оридэм.
– И что ты просишь взамен?
– Голову принца Людей.
Как ни старался пленник, ёрзая на своем жестком ложе, он не смог увидеть никого из собеседников – только причудливо искажённую прихотью пламени тень колдуна на стене.
– Хорошо, – немного помедлив, отвечала женщина. – Ты получишь её. Завтра в полночь…
В пещере наступила тишина, нарушаемая лишь шумом дождя. Подождав, Юстэс понял, что беседа Оридэма с незнакомкой окончена. Одинокая тень на стене зашевелилась и по удаляющимся шагам, пленник догадался, что колдун выбрался наружу. Быстро перевернувшись на живот, юноша нечеловеческим усилием встал на колени. Но тут снова послышались шаги, и в пещеру вошло несколько Белоглазых. Юстэс не удержался и рухнул навзничь, пребольно ударившись лицом о каменный пол.
– Завтра всё будет кончено… – говорил Оридэм, видимо, продолжая разговор, начатый ранее. – Вэллария пообещала мне голову принца. Ради своего племянника Королева Чара пойдет на любые условия. Мы заставим её снять защиту города…
– Я бы не доверился Древним: ведь они ненавидят нас… – угрюмо возразил кто-то.
– Ничего, – уверенно отвечал Оридэм. – Людишек Древние тоже не жалуют. А за душу этого пленника Вэллария отдаст что угодно: он ведь
– А если нет? – вступил в разговор третий.
– Тогда скормим его хоромонам…
При этих словах Юстэс вспомнил оскаленную морду великана, и по его спине пробежал холодок.
– Ты плохо знаешь Королеву… – буркнул один из товарищей колдуна. – Не поменяет она город на мальчишку!
– Ну, значит будем драться. Покончим с Акрой, а там и до Вальгессты доберёмся!
Пришедшие поговорили между собой еще немного, и улеглись спать, устроившись рядом с костром. Один из них остался караулить у входа.
Пленник закрыл глаза. «Завтра в полночь… Неужели конец?..» Но разум отказывался верить в очевидное: нет, он непременно спасётся! Не для того он столько пережил, защищая свою жизнь, сражаясь с самыми причудливыми порождениями Тьмы, чтобы так глупо стать кормом для людоедов… Нет, он ещё покажет!.. Но липкие путы сковывали тело, и напрасно он бился в поисках спасения: всё было тщетно…
Выбившись из сил, он на минуту прикрыл глаза. Перед его внутренним взором поплыли видения: отчий дом, отец, Аньес… Вдруг откуда-то из глубин памяти всплыло лицо Старика: «Меня звали Ортил…» Постой, как там говорил Певец? «Он хотел, чтобы ты его позвал…» – и едва шевеля губами, Юстэс неслышно произнес: