Подлетев ближе к дьявольскому инструменту, Юстэс увидел, что тот звучит сам по себе, словно невидимые палки бьют по его тугой чёрной коже. Они были совсем рядом, когда барабан ухнул снова: Юстэсу показалось, что в ушах у него что-то лопнуло!.. Оглушённый, он нашел в себе силы натянуть поводья и направить летуна вверх. Ошалевшее животное понеслось вихрем, едва не сбросив своего повелителя, но Гилленхарт успел на излете вспороть мечом гудящее барабанье брюхо… Чья-то рука пустила горящую стрелу, рядом с ней воткнулось ещё несколько – и круглая громада вспыхнула ярким пламенем. Со стен донесся радостный рев сотен глоток осаждённых – и столь же яростно им откликнулись снизу.

Отчаянный рейд защитников Города уничтожил ещё несколько грохочущих недругов, но оставшиеся продолжали свое дело – и местами каменные оплоты Города начали рушиться.

И тогда все увидели в темнеющем небе огромное яркое пятно – словно кто-то, шутки ради, врезал в его нежное сиреневое тело кусок стекла. За этой прозрачной преградой, будто через лупу, искаженные расстоянием, виднелись гигантские всадники – уходящие в бесконечность стройные ряды, ощетинившиеся частоколом копий.

На мгновение на земле стало тихо-тихо… Умолкли барабаны, замерли занесённые над головами мечи, застыли в воздухе летящие стрелы, окаменели сражающиеся… И то ли вздох, то ли стон:

– Нигильги!..

И началась паника…

Белоглазые, нелюди и чудовища рубились между собою и Людьми, чей отряд вышел из стен наружу, воспользовавшись заминкой. Над дерущимися раскачивались Тени, неутомимо размахивающие мечами. А над всей этой кровавой сечей колыхалось в нетерпение чужое воинство пожирателей миров, напирая на невидимую преграду. Теснясь, оно стремилось прорваться сквозь портал в небесах – и не могло…

И в этот миг навстречу нигильгам понеслась огненная хвостатая комета – Королева Чара на крылатой колеснице устремилась к яркому пятну в небе. \

Многие, очень многие понадеялись, что она хочет воспрепятствовать иномирцам, и только Абигайл, вдруг вспомнив разговор на лодке и её глаза в тот момент, сорвал иссечённый шлем с головы, и исступлённо заорал со стены во всю мощь своих лёгких :

– Не дайте ей открыть Врата!.. – истошный вопль перекрыл звуки битвы.

Но те, кто попытались остановить огненный вихрь – и люди, и нелюди – превратились в пепел.

И когда, казалось, исход был предрешён, на пути у королевской колесницы возник рычащий от страха и злобы летун. Всадник, сидящий на его спине, взмахнул непомерно длинным мечом – из вершины вырвался острый светящийся луч – и колесница разлетелась на многие тысячи звёзд… С шипением разрывая густеющий ночной воздух, они чертили огненные следы, и бесследно таяли. Тяжкий гул разочарования сотряс небеса – и так ужасен он был, что живые валились с ног, и у многих лопались сердца…