И тут кто-то словно перевернул назад страницы её памяти.
Сквозь трескучие языки пламени, как через плотную занавесь, она увидела мгновенно появившуюся и тут же исчезнувшую картину: зелёную долину с высоты птичьего полета, острие полуразрушенной замковой башни, и стремительно накрывающие её хищные тени чудовищных птиц.
– Мэрион! – вскрикнула Каггла.
– Она тоже погибнет, если ты не придешь и не остановишь их… – сказала тень.
Отделившись от картины, она огромной тучей колебалась теперь рядом с нею.
Люди работавшие в галерее, в недоумение оборачивались на художницу, силясь понять, что происходит с этой маленькой синеглазой женщиной, вдруг заметавшейся по залу.
– Госпожа Гилленхарт! – видя неладное, к ней поспешил администратор.
Не замечая его, Каггла остановилась. Где же выход?..
– Там… – подсказала тень, качнувшись в сторону огня. – Или там! – и указала копьём в сторону стеклянных дверей, за которыми на фоне ночного неба беззвучно взрывались огни фейерверка. – Выбирай.
Каггла подошла к камину…Такой же был в нарисованном Замке, где она коротала вечера вместе с таинственным слугою – полузверем-получеловеком… И такой же был в гостиной настоящего Замка.
От камина веяло нестерпимым жаром. Там бушевала огненная буря… Нет, тут она не пройдёт!
– Сюда!.. – звали её те трое, что бились в запертое стекло.
Она заколебалась.
– Я могу пройти через двери? – спросила она у Тени.
– Да! – тотчас отозвался призрачный рыцарь. – Но тогда нигильги тоже пройдут…
– Что же делать? – в отчаянье всхлипнула Каггла. И сделала шаг к огню.
– Иди к нам! – завыли-забесновались силуэты за стеклом. – Хочешь, чтобы всё снова было как прежде? Пустота, одиночество и уродство?