Макс Линд умолк. Сомкнув ладони, он долго смотрел, задумавшись, на свои руки, точно перед его мысленным взором проходила череда событий давно минувших дней. Дней столь давних, что время превратило их в легенду.

– Его звали… Да совсем неважно, как его звали!.. Он сам забыл имя, данное ему при крещении. В разные периоды истории он появлялся под различными именами – помимо многого прочего, этот человек научился перемещаться во времени и пространстве… Сначала все свои силы и умения он тратил на банальное накопительство, всевозможные развлечения и пороки, какие только доступны человеческому существу. Хранители замечали его в Вавилоне и Риме в период расцвета этих столиц мира. Но вскоре, пресытившись, он начинает понимать призрачность обычной власти и богатства… Теперь его интересуют другие вещи: он встречается с философами, учеными и мыслителями, изучает науки, искусства… Но основной стержень его интересов – магия, и он достаточно преуспевает в том!.. К тому моменту у него были последователи, коих он вербовал очень просто: оживлял умерших, что давало ему полную власть над ними… Кончается всё банально: вбив себе в голову мысль о том, что этот мир несовершенен, он решает начать всё заново. Излюбленный ход многих гениев, слишком возомнивших о себе… Овладев основами управления энергией, он едва не уничтожил всё земное. Но тут вмешались Хранители…

– Что же они сделали? – спросил кто-то.

– Сдвинули время солнечного затмения… – загадочно ответил Линд. – Благодаря этому Ахайя, как звали его те, кто были обязаны ему продлением жизни, был выброшен в иное измерение вместе с другими участниками безумной аферы… Они очутились в параллельном мире. В мире, раздираемом изнутри враждой между двумя старейшими расами, населявшими его, и нашествиями врагов Извне.

И кивком головы указав на Папашу Дю и дядю Винки, Линд сказал:

– Вот эти люди лучше меня расскажут вам о тех краях!..

Кондитер и дядюшка не заставили себя долго упрашивать. Их рассказ затянулся до самого утра. Особенно разошёлся дядя Винки, описывая все перипетии своего житья в мире Зелёного Солнца. Голос Папаши Дю вплетался в повествование лишь изредка: когда, по его мнению, дядюшка совсем уж завирался.

– Хорошо, – устало вздохнул Папа, когда дядя Винки, наконец, умолк. – Но какое отношение всё это имеет к моей семье?

– Самое прямое! – заявил Линд. – Один из приверженцев Ахайи, возвращенный им к жизни, по чистой случайности остался здесь – в нашем мире. Некий брат Або… Барон Юстэс фон Гилленхарт знавал его под именем монаха Фурье. Вам же он был знаком как отец Себастьен…