– Да, это я, граф Лэутоу-нэ, и я развожу овец, – он неприкрыто стал заигрывать с ней, – хотите узнать об этом больше? Мой нрав так же мягок, как и шерсть этих милых овечек.

– В самом деле? – улыбнулась Жаклин, одаривая парня хищным взглядом, – не знала, что гэсские графы занимаются подобным. Вы мне не кажетесь невинным.

– Вам стоит узнать меня лучше, – с этими словами Фленсик бросил взгляд на детектива, давая понять, что он тут явно лишний. Но Муру ни за что не хотелось оставлять журналиста одного. Было предельно ясно, что Жаклин нельзя доверять.

– Может быть, я уже хорошо вас знаю, – она таинственно посмотрела на замершего Фленсика, и с тем же властвующим видом покинула их. Чарли еще долго смотрел ей вслед, а Муру нужно было срочно обо всем рассказать Эрике, дабы подтвердить свою догадку.

Он направился в поисках ведьмы в гущу толпы, как из ниоткуда вылез лакей Билли с самодовольным и дерзким видом.

– Это, конечно, не мое дело, господин, – начал он с невероятно мерзкой усмешкой, словно потешаясь над каждым в этом зале, – но это мой долг, тем более вы мне очень симпатичны.

– Чего тебе? – рассерженно бросил Мур. Ему казалось, лакей просто мается от скуки.

– Старикан Альберт Разовски не сводит глаз с вашей персоны, а также с персоны вашего друга, – его глаза дьявольски расширились, – мне казалось вам стоит об этом знать. Мало ли чего он замышляет.

Лисц тревожно вгляделся в наглое лицо лакея, силясь понять, что движет этим малым. Паренек наклонился к нему и прошептал:

– Я на вашей стороне, поверьте, – он дерзко подмигнул и, наслаждаясь собственной выходкой, зашагал деловой походкой в обнимку со своим подносом.

Тем временем начались танцы. Музыканты, наконец, наладили свои инструменты и Бельти вместе со Сьюзен открыли бал. Мур так и не смог поговорить с Эрикой, потому что нужно было уделить время Рузанне, и провести с ней хотя бы несколько танцев. Эрика кружилась вместе с Фленсиком, и как только у того выкралась минутка, он тут же поспешил пригласить на танец Жаклин, но к большой радости Мура та с самодовольным видом публично отказала ему.

Эрика же веселилась, беспечно кружась по залу. Ее щеки раскраснелись, и она сделалась такой счастливой, что Мур невольно залюбовался ею. Сам же он после пары танцев сделал о себе вывод, что балы – это его нелюбимое занятие, и посещать их более он не намерен. А вот принц, хотя и танцевал довольно неумело, получал от этого процесса большое удовольствие. Сьюзен нисколько не смущала неповоротливость Бельти, наоборот она всячески поддерживала его и была невероятно терпелива.