Два других охотника, что тоже все это время стояли неподвижно, словно окаменевшие, также истекая кровью, попадали на пол.

– Ой, прошу прощения, – невинно развела руками Шарлотт, всецело наслаждаясь последующей реакцией.

Всеобщая картина была на удивление одновременно и забавна, и кошмарна. Кристофер, тяжело дыша, не смел, шелохнутся, не зная, что ему предпринять. Кайл замешкался, не понимая, чего от него хочет Беднам и поэтому, не решался действовать. Джес же по обычаю сохранял нейтралитет, что в действиях, что в эмоциях.

– Мы больше никогда не вызовем охотников, прошу только не сердитесь, дорогая госпожа Эйприл, – наконец обрел дар речи Кристофер, стараясь усмирить гнев ведьмы.

– А у вас они еще остались? – язвительно осведомилась Шарлотт.

– Прошу, давайте успокоимся, – продолжил Беднам, – Кайл, все хорошо, не нужно беспокойств. Вы можете идти.

Пока они препирались, Мур подошел ближе к Оксфольту и, с презрением поглядев ему прямо в глаза, тихо угрожающе прошипел:

– Я знаю, что ты состоишь в ковене, ты заодно с этой злостной ведьмой.

Джес расплылся в омерзительной ухмылке и торжествующе произнес:

– Ты ничего не докажешь, Лисц.

Они обменялись взглядами полные отвращения друг к другу, и в эту секунду Мур понял, что кульминация их затянувшегося противостояния подошла к своей финальной точке. Детектив почувствовал, что, во что бы то ни стало, обличит мультимиллионера, и тогда возможно Май будет на какое-то время спасен. Он поразился, какую паутину оплела Жаклин вокруг несчастного Кристофера и его окружения. Граф даже не подозревал, в какую хитрую и бесчестную игру втянула его ведьма, обложив со всех сторон своими союзниками, которых с каждым днем открывалось все больше и больше. Конечно, зачем еще понадобилось Оксфольту приходить, переступая через собственную гордость, к аристократам, чтобы натолкнуть их на мысль о цареубийстве. Вот почему Беднам не выглядел таким пораженным, когда Мур сообщил ему о том, что Жаклин ведьма. Ведь ему уже это было известно от Оксфольта, который так любезно предложил графу свою помощь. Теперь все становится ясным, выходит Эрика была права – Джес и впрямь не так уж и любил свою жену.

Более Мура здесь ничего не держало, и он с чистой совестью решил поспешить к Эрике, узнать, зачем она приехала сюда, да и еще ничего не сообщив ему об этом. С мыслями, чем смог – тем помог, детектив без угрызений совести покинул Беднама, предоставив ему в одиночку справляться с тем, что он наворотил. В конце концов, никто не заставлял самоуверенного графа ввязываться в это.