Лисц открыл локет. В нем было несколько фотографий, две из них красовались в первом отделении украшения. На одной был изображен молодой парень с совершенно белоснежными, почти светящимися волосами и голубыми большими глазами. Он был невероятно красив, словно являл собой ангела или даже божество. С ним рядом сидела девушка, жгучая брюнетка, с карими глазами. Она курила сигарету на мундштуке, губы ее были кровавого цвета, и выглядела она невероятно надменно и хищно. Эта была очень старая фотография, местами она была повреждена. Вторая же фотокарточка, напротив, была намного новее. Это было, скорее всего, семейное фото, сделанное в йольские праздники. Две девушки сидели на стульях. Одна была очень модно и элегантно одета, у нее были черные волосы, прибранные в высокий хвост, и темно-синие глаза. Другая девушка, что сидела рядом с ней, держала на коленях довольного мальчугана лет семи. Он улыбался во весь рот и прижимал к груди потрепанную плюшевую летучую мышь. Волосы его и глаза были такими же, как и у девушки, что держала его – каштановые и карие. Позади них стоял сам Ян с более длинными волосами, и еще два парня. У одного были светлые волосы и теплый взгляд карих глаз, второй же был слегка надменен. Одет он был более элегантно, и казалось, он любуется сам собой. Глаза его были такими же синими, как у девушки, за которой он стоял. У каждого, кроме ребенка, виднелись небольшие клыки – сомнения не было, все они являлись вампирами. Они находились в гостиной, позади них виднелся украшенный елью камин, диван и край стола с кружевной скатертью. Внизу было подписана дата – 21 декабря.

– Это было пятнадцать лет назад, – посчитал Мур, взглянув на год.

Он потянулся открыть второе отделение локета, чтобы поглядеть на другие фото, как услышал шорох за дверью. Страх волной из мурашек забегал по его коже, он сунул быстрым движением локет в ящик, и пулей вылетел из спальни.

Никого в коридоре не оказалось, но Лисц инстинктивно спрятался за портьеру возле огромных дверей.

– Чертова девчонка! – послышались спешные шаги, – указывает мне, как себя вести и куда не следует ходить ночью, словно своим демонам, а я, между прочим, старше ее!

Это был голос Джеса Оксфольта, но детектив едва узнал его, ведь он был так рассержен и раздражен – вся его бесстрастная натура куда-то испарилась.

– Вот-вот, Джес! Я устал в этом участвовать, – бегло затараторил Метью, негодуя, – ты бы видел, как она глядела на меня, стоило мне заговорить с Шарлотт! Вампир еще этот вечно возле нее крутиться! Препятствия со всех сторон!