– Пришаркал вот тебя проверить. Принес домашнего.

Адехи достал из-за пазухи банку варенья. Ежевичного варенья, консистенцией похожего на джем.

– Какого х… Так это ваше?! —Коктейль из злости, усталости и страха вылился в одну бурлящую эмоцию: Почему вы не сообщили полиции? Что за хрень творится в этом сраном городе?! Коллективное помешательство?! Или покрывательство?

Хозяин рухнул в кресло у двери, не раздеваясь, обхватил банку ладонями, словно она могла согреть или уберечь от праведного гнева детектива Кэр. Он склонил голову, изучая деревянный пол. На секунду показалось, что его придавила вина. Адехи вздохнул и, наконец, заговорил: Вендиго.

– Что?!

– Подсядь. Да вслушай.

Марло опустилась на кровать, положив пистолет рядом.

– Словецо это – Тими, на старом индейском наречие означает яму. Такая имеется, да, в лесу-то. И вот давним делом угодили в нее первосёлы. А зимой это было. Выседали они там день, два, три… Зимы-то здесь морозные. Ну и порешил вождь сотоварищей…

Старик ненадолго замолчал. Снег с его ботинок растаял, образовав лужицу мутной воды. Марло невольно поморщилась.

– Да им же отлакомился, – продолжил Алехи, – а это, милонька, силу дает невиданную и обликает на вечный голод, в форме чудища. С той поры оно дремлет, в яме-то, а под Рождество охотится. Город свой охранивает от бездумств всяческих. Ему много не надо-то. Скот не режет, шибко малых не трожет… Но без надобности в лес лучше не хаживать. Да и не шалить, коли на то пошло.

– Вы в это верите?! – Марло снова начала закипать. Единственный обстоятельный рассказ за день оказался детской страшилкой.

Адехи посмотрел на детектива: Я видел его.

Дребезжащий старческий голос внезапно стал жестким и решительным: Я. Видел. Его.

Марло не осталась в долгу: А Джимми Бобберта? Его вы видели той ночью, когда он проник в ваш дом?

Хозяин вмиг сдулся, как воздушный шарик: Сплю-то я крепко и ложусь ранешно…

– Крепко спите? После встречи с вендиго? Какой интересный побочный эффект!

– А ты, милонька, не бушуй. Права-то я свои знаю. Вызванивай на допрос да поговорим.

Старик поднялся и не по годам резко попятился к выходу:

– И тебе бы поспать не мешало. Вареньице-то оставлю. Сладкое полезно ко времени.

– Да уж, оставьте, это теперь улика! – Крикнула вслед Марло.