Саяна утопает в свежем запахе роз, легонько касается до нежных лепестков. Неужели в их жестоком мире может жить такая красота? Жить себе спокойно и не обращать внимания на нескончаемые войны.
Саяна утопает в свежем запахе роз, легонько касается до нежных лепестков. Неужели в их жестоком мире может жить такая красота? Жить себе спокойно и не обращать внимания на нескончаемые войны.
Она ложится в мягкую траву, вытягивает руки вверх, смакуя мгновение спокойствия. Лучи солнца едва заметно согревают, но этого вполне хватает, чтобы не замерзнуть. Легкая прохлада расслабляет.
Она ложится в мягкую траву, вытягивает руки вверх, смакуя мгновение спокойствия. Лучи солнца едва заметно согревают, но этого вполне хватает, чтобы не замерзнуть. Легкая прохлада расслабляет.
Наемница смотрит на свои руки и с удивлением осознает, что шрамов на них больше нет, исчезли все до единого. Кожа чистая и мягкая, совсем как детстве.
Наемница смотрит на свои руки и с удивлением осознает, что шрамов на них больше нет, исчезли все до единого. Кожа чистая и мягкая, совсем как детстве.
Легкий шорох. Кто-то задел куст с розами подолом плаща. Приближение тихих шагов.
Легкий шорох. Кто-то задел куст с розами подолом плаща. Приближение тихих шагов.
Саяна резко села, но не ощутила привычной тревожности. С улыбкой на лице она обернулась.
Саяна резко села, но не ощутила привычной тревожности. С улыбкой на лице она обернулась.
– Отец. – На выдохе произнесла девушка и кинулась мужчине навстречу.
Отец.
На выдохе произнесла девушка и кинулась мужчине навстречу.
Он накрыл ее собой, укутал в объятиях, защищая от всего мира.
Он накрыл ее собой, укутал в объятиях, защищая от всего мира.
– Только не уходи больше. – Тихонько прошептала Саяна, крепче прижимаясь к отцу.
Только не уходи больше.
Тихонько прошептала Саяна, крепче прижимаясь к отцу.
– Не могу. – Мягко произносит он и отпускает девушку. – Тебе здесь не место.
Не могу.