В шепоте Саяна различает голос служанки и чей-то мужской. Что им надо в такую рань?

Наемница приоткрыла один глаз и посмотрела в окно. Только-только начало светать. Неужели она спала так долго? Вспомнился ночной сон, отец и его печальная улыбка. Саяна села, выпуталась из одеяла, привстала, взглядом ища какое-нибудь оружие, то, чем она сможет обороняться. За ней пришли и явно не доброго утра пожелать. Быть может Рэйно разозлился на ее поведение и больше не намерен терпеть подобного.

Наемница прокралась к двери, выглянула в замочную скважину.

Айдина руководила стражником, указывая куда ставить что-то, чего девушка не могла увидеть через скважину.

– Топай тише. Разбудишь! – Раздраженно потребовала служанка.

Стражник огрызнулся через плечо.

Саяна осторожно выскользнула из спальни, держа наготове кочергу, спешно найденную в камине. На мгновение она потеряла дар речи.

Вся комната завалена корзинами с ярко-алыми розами. На столах, диване, креслах, полу. Везде. В предрассветной темени цветы казались пятнами крови, усеявшими собой все пространство вокруг.

– Саяна! – Айдина схватилась за сердце и взвизгнула. Она бросила быстрый взгляд на кочергу и подняла руки вверх. – О Боги, что вы подумали?

Служанка постаралась взять себя в руки и объясниться, но близко к наемнице решила пока не подходить.

Растрепанная, с горящими глазами, она выглядела жутковато.

– Повелитель приказал срезать все розы в зимнем саду и украсить ими ваши покои. – Она развела руками. – Я хотела, чтобы получился сюрприз, но Когар, – служанка указала на стражника, а тот в ответ низко, но спешно, поклонился и продолжил свою работу, – не умеет вести себя тихо. Простите, госпожа.

Госпожа. Саяну передернуло от этого слова, она медленно опустила кочергу и усмехнулась.

– Ты знаешь, кого называешь госпожой? – Наемница склонила голову набок и обнажила зубы в улыбке, приваливаясь к дверному косяку.

Айдина пошатнулась, будто в нее ударил ветер и сделала несколько шагов назад.

– Я наемная убийца и враг твоего повелителя. – Тихо сказала Саяна и ушла обратно в спальню.

Она надеялась, что больше к ней не станут относиться с почтением. И дело даже не в самом слове, которого по обращению к себе, наемница не заслуживала. Все намного глубже.

Она бастард, убийца, преступница, недавно вновь увидевшая свет солнца после заключения. Но Айдина смотрела на нее ласково, ее прикосновения, в те минуты, когда она помогала вымыться и причесывала длинные черные кудри, нежные, почти любящие. Служанка не брезгала прикасаться к ней, а ведь должна. Обманывать ее было бы подло.