Она повернулась к толпе, которая, кажется, уже вообще перестала что-либо понимать.

— Так вот. Чтобы вы поняли — вас едва не втянули в исполнение коварно плана одной низменной душонки. Эмма Эрвингейр действительно жена нашего бывшего Верховного Мага огня! Я лично свершила брачный обряд над ними. Или вы усомнитесь и в моем слове тоже, не только в его?

— Что ты, Тиэлин! Никто не рискнет на подобный самоубийственный поступок, — хохотнул бородач за нашими спинами, поглаживая свои шикарные косы.

— Спасибо! — коротко поклонилась Ти. — А в таком случае… Здесь и сейчас, в присутствии Совета и наших соплеменников, я объявляю, что за поведение, позорящее священный сан, Иланна лишается поста Верховной Жрицы Великой Матери. С этого момента она подлежит ссылке в дальнюю провинцию с тем, чтобы умеренной жизнью и скромным поведением заслужить прощение своего народа, высокое доверие которого предала.

Кажется, Иланна была близка к обмороку. Две жрицы из ее же собственного окружения невозмутимо подошли и взяли ее под локти. Увели куда-то, повисшую безвольно на руках своих стражниц.

— Все остальные свободны! — довольно завершила свою убийственную речь Ти. Присутствующие очень-очень быстро поспешили на выход. Никто не хотел слишком долго находиться рядом с сильными мира сего — подальше как-то поспокойней будет. После такой демонстрации власти и я сама, честно говоря, предпочла бы убраться куда-нибудь. Какая сила в этом тщедушном тельце! Да для нее даже магическая преграда каменного кольца не была преградой.

Запоздало я сообразила, что и меня вчера она за руку взяла совершенно без проблем.

Остальные Верховные Маги раскланялись с нами и тоже ушли. Сол увела ошак-изым после того, как я от души их поблагодарила. По ее хитрому взгляду было понятно — она даже не сомневается, что мы еще встретимся. И сказать по правде, я чувствовала, что моя решимость ее не прощать и правда тает, как лед на солнце. На эту обаятельную заразу положительно нельзя было долго сердиться!

И в конце концов, под яркими лучами этого странного розоватого солнца мы остались втроем — я, Морвин и Ти.

С огромным облегчением я привалилась на плечо жениху, а он обнял меня и погладил по волосам.

— Знаешь, Ледышка, по нашим обычаям жена беспрекословно слушается мужа. Так что, как только поженимся, все опасные планы я возьму на себя. И чтоб я еще раз повелся на твои уговоры и разрешил…

— Да, но ты сам сказал, что жениться придется по обычаям моего мира! — фыркнула я ему в шею и поцеловала куда-то под ухо, куда дотянулась. — А по обычаям нашего мира жена обязана выносить мужу мозг и ввязываться во все и всяческие опасные планы, даже без его разрешения. Можешь спросить моего папочку.