— Дженни, меня пугает выражение твоего лица. Только не говори мне, что ты обо всем жалеешь и передумала…

— Ты! — я ткнула его в грудь указательным пальцем. — Сколько еще раз я должна сказать, что тебя люблю? И никогда — слышишь ты? — никогда не пожалею о своем решении. Поэтому хватит уже сомневаться! Хватит думать слишком много и взвешивать каждое слово со мной, как будто я в любой момент махну хвостом и сбегу. Просто будь со мной таким, какой ты есть!

Он поймал мою руку и крепко сжал. Уставился на меня горящими глазами, и моя пятая точка впервые осознала, что кажется, я его довела, а если моего спокойного мужа довести, ой-ой-ой что может быть.

— Быть собой?! Ты думаешь, это легко?! Ты не замечала меня годами, когда я был собой. Ты заметила меня только тогда, когда я стал недоступен, когда ты не могла меня получить, как ребенок не может получить понравившуюся игрушку. Только тогда ты вообще заметила мое существование. Неужели ты думаешь, я этого не понимаю? Неужели ты думаешь, что не боюсь, что как только ты получишь желаемое, я снова тебе надоем? Снова стану «слишком обычным»?!

Я смеривала его пару секунд прищуренным взглядом и думала о том, что это все, конечно, понятно… но я тоже дошла до ручки.

Поднялась на цыпочки и лизнула его в шею. До самой щеки. Наслаждаясь солоноватым вкусом его кожи — с терпкой, сводящей меня с ума нотой в середине.

— Дженни, ты вообще слышала меня сейчас? — уточнил он ошарашенно.

В ответ я от души куснула его за мочку уха. А потом еще царапнула ногтями, обнимая за шею.

— Котенок царапучий… — вздохнул Олав.

— Но ты же анимаг. Ты же знаешь, как обращаться с царапучими котятами? — промурлыкала я ему прямо в ухо.

На моей талии сомкнулось такое крепкое объятие, что я засомневалась, не является ли мой муж, вдобавок, медвежьим оборотнем.

— Дженни-и-и… ну я же сейчас сорвусь. Ты… просто не представляешь, на какой силе воли я держался все эти годы, чтобы тебя не напугать и не оттолкнуть…

— Глупый… я же как раз и добиваюсь, чтобы ты, наконец, сорвался.

Ох. Даже не так. О-о-о-ох…

И я, дурында, считала своего мужа спокойным и невозмутимым!

Оказалось, что под маской привычного спокойствия прячется такой ураган, что если б я знала это раньше, никуда б от него вообще не делась с первого же дня знакомства.

А еще оказалось, что в нашей оленюшне очень мягкое и безумно ароматное сено.

Когда я обрела, наконец, покой и любовь, ко мне вернулась и магия. И тогда я поняла, наконец, какое именно большое и важное дело могу сделать. Быть может, ради этого все и было? Не знаю.