– Я не могу тебя отпустить одну, – неожиданно честно признался Зарт, превратившись в больного человека, которого мучили и угрызения совести, и нежелание потерять близкую родственницу. Он словно уговаривал ее. – Ты дороже, чем все крейсеры в мире! – он безнадежно махнул рукой, перестав обращать внимание на то, что происходило вокруг. – Нам не одолеть эту махину, – с горечью выдавил он от себя, махнув безнадежно рукой, будто уже проиграл, и теперь осталось только примириться с поражением. – Бедный Олеом! У нас будет всего пятьдесят тысяч кораблей, которые не прошли испытания в деле. Вряд ли Каффе удастся превратить хлам многомиллионной давности в летящие ласточки. Я рассчитывал на тебя. По крайне мере, на то, что ты обезвредишь мины, которые начнут грызть обшивку наших крейсеров.

– Зарт, это ваша война! Вы к ней давно готовились! – рассердилась Анна, резанув ладонью воздух, больше успокаивая себя. Под ложечкой засосало. Если уж сомневался Зарт, то рассчитывать на успех было глупо. И одна ее часть не могла не согласиться с Зартом, а вторая ненавидела его за то, что срывает такую простую операцию обыкновенным страхом. Слишком по-человечески даже для нее, которая человеком себя считать не переставала. – Я не оружие, и, если мне суждено погибнуть во цвете лет, значит, так решил Бог – выиграть должен Богрук.

– Анит права, – согласился с нею Дай, разведя щупальцами, но, скорее, от безысходности. – Мы сможем. Не получится, сделаем в другой раз. Нам ничего не грозит, мы взяли с Богрука клятву. Его меч не должен ее почувствовать, такой удачей грех не воспользоваться.

Зарт кивнул, тукнув пальцем в одну из звезд туманности, на другой стороне от армады.

– Мы выйдем неподалеку от нее. Это большая двойная звезда, которую вы легко найдете с любого места. Если удастся, спрячемся на орбите, а после откроем портал-петлю, которую в ее сиянии никто не заметит. Тогда табори останется переместиться только по угловой, если пленники на другой стороне Черной Дыры, или сразу на крейсер, если в пределах видимости… – Зарт долго молчал, изучая туманность, заполненную остывшим газом. – Но, почему ты думаешь, что Богрук держит медуз не в галактике? – разуверился он во всем, что они планировали.

– Потому что он боится медуз. Всегда боялся, – с презрением бросила Анна. – Он же ловит их на живца! Понимает, что в галактике они могут натворить много бед, если вырвутся на волю. Другое дело планеты с их силой, их лучше сразу искать в сердце его империи. Но если поблизости не будет медуз, я их найду! – оптимистично пообещала она, стараясь сохранить в голосе твердость.