На этот раз она закивала.

– Будет здорово, если ты заговоришь с нами, – усмехнулся Ивар. – Не бойся, все в порядке.

– Я получила рану осколком, – Розали указала на бедро. – Он пробил ногу насквозь, но все зажило за полчаса.

– Это… впечатляет, – заметил де Карма. – Но мы и так знали, что ты прочнее, чем кажешься. Есть еще что-то?

– Да. На Сцеллуре со мной по рации говорил странный голос. Он сказал что-то про Солоскуро, что «они знают» и просил передать «ему», что «они найдут Солоскуро раньше». Я ничего не поняла.

– Сообщение было адресовано тебе? Ты уверена? – удивился Ивар.

– Уверена. Голос спросил, слышу ли я, и продолжил, только когда я сказала «да». А потом частота, на которой он говорил, стала неподдерживаемой.

– Что это была за частота? Военная, гражданская или…

– Военная. Частота флота, с которым мы прилетели.

Эсора почувствовала, как стынут ноги от адреналина.

– И ты не знаешь, кому он просил это передать?

– Не знаю… потом я встретила человека по имени Артур. В городке, где мы останавливались на последнюю ночь. Он был в полях и передавал в эфир одну цитату: «Теперь я – смерть, разрушитель миров».

– Разрушитель миров… – повторил Ивар. Он многозначительно посмотрел на Эсору и глубоко вздохнул. – Я знаю эти слова. Очень известная цитата. Человек сделал что-нибудь странное?

– Да. Он сказал, что в курсе, кто я и кто мой отец. Хотя отказался выдать подробности. Но я точно знаю, что он испугался и что он боится отца. А потом он смог усыпить меня одним прикосновением… И еще он знал, что такое Солоскуро, но мне ничего не рассказал. Только перевел это слово как «Черное солнце», но был уверен, что послание не для него.

Ноги стыли, а лицо горело. Ева почувствовала подступающий ужас, но приложила все силы, чтобы его сдержать. Осталось надеяться, что на лице внутренняя борьба не отразилась. Если Розали поймет, что они с Иваром в ужасе от того, с чем имеют дело, девушка перестанет им доверять.

– Как он выглядел?

– Обычно. Одежда странная, но в остальном все обычное.

– Давай мы договоримся: в следующий раз ты будешь рассказывать о таком, хорошо? – девушка кивнула. – Мы договоримся о полной честности. И полном доверии. Я желаю тебе блага, как и Ева. И если ты желаешь того же для нас, для всего человечества, то ничего больше от нас не скрывай. То, что случилось на Сцеллуре – это важно. Кем бы ни был твой отец, – Ивар повернулся к Еве. – Мы теперь знаем, что он не один. И у него есть враги. Если послание было не для этого Артура, то…

– Оно для моего отца, – Розали закивала. – Да, я тоже так думаю. Если бы они хотели связаться с Артуром, то могли бы «позвонить» ему. Артур удивился, когда я сказала, что ничего не знаю об отце. Значит, кто бы ни отправил послание, он скорее всего думал, что я общаюсь с родственниками. И поэтому я получила сообщение, чтобы передать отцу. Видимо, отец скрывается или не выходит ни с кем на связь.