В туннеле послышался знакомый звук. Другая кукла проделала путь в сплетении полозьев под потолком и зависла над нами вверх ногами, как попугай в клетке:

 — Лех, время от времени в мире происходит нечто, заставляющее пытливых людей добраться до сути. Обычно они добираются до меня, чтоб узнать больше, чем правду.

 — Но я не пытливый. Я случайно ввязался во всё это.

 — Во всём этом нет никого случайного, — перебил меня Судитрон, — каждый на своём месте, как вариант недетерминированного алгоритма.

Я раньше никогда не разговаривал с Судитроном. Мои встречи с ним заключались в том, что он говорил, а я, как и прочие Соискатели, слушал.

 — Как вариант недетерминированного алгоритма, — повторил зачем-то Судитрон.

Он вёл диалог с задержкой. Счётный аппарат обрабатывал мой вопрос и составлял ответ. В бревенчатом домике слышалось жужжание и стрёкот механизма, что-то скрипело, как при выходе телеграфной ленты, и тогда из корпуса деревянной фигуры раздавался голос.

Фрунзик поднялся на ноги, утёр пот со лба:

 — Не дай этому чурбану задурить себя, Лех. Не слушай, что он говорит.

Я резко повернулся:

 — Уж не тебя ли мне слушать? Убийца.

 — Внутри деревяшки — звуковое устройство, передающее чужие слова!

 — Тоже мне откровение. Это все знают.

 — Но знаешь ли ты, чьи именно слова?

Разговор сопровождался натуженным стрёкотом и шорохом ленты за стенами домика.

Из корпуса куклы донеслось:

 — Всё, что произносят Судитроны принадлежит обществу, а не отдельным его представителям. Но слова, фразы, а так же набор объяснений и просьб предназначаются для отдельных представителей общества или групп, выбранных согласно алгоритму управления.

В домике ещё раз дополнительно щёлкнуло и запоздало добавил:

 — Недетерминированный.

Я показал на Фрунзика: