– Идем со мной, Джек, – сказал Пьер, держа дверь открытой и подталкивая мальчишку к ступеням.

Пьер шел собирать свежие донесения от осведомителей Мэтью и наверняка рассчитывал воспользоваться тем, что наш новый подопечный хорошо знает лондонское дно.

– Да, сэр, – с готовностью ответил Джек.

Всего один обед – и он заметно повеселел и набрался сил.

– Ничего опасного, – предостерегла я Пьера.

– Разумеется, мадам, – простодушно ответил вампир.

– Я серьезно. И приведите его обратно еще до наступления темноты.

Я разбирала бумаги на своем столе, когда из кабинета вышел Мэтью. Франсуаза с Энни отправились в Смитфилд купить у мясников мяса и крови. В доме мы были одни.

– Прости меня, mon coeur. – Мэтью встал сзади, обнял меня за талию и поцеловал в затылок. – Тяжелая нынче была неделя. У тебя Совет, у меня – королева.

– И ты меня прости. Мэтью, я же понимаю, почему ты не хочешь, чтобы Джек жил у нас, но я не могла бросить его на улице. Голодный, ослабевший ребенок, да еще с израненным плечом.

– Знаю. – Мэтью так крепко обнял меня, что моя спина буквально впечаталась в его грудь.

– А если бы этот мальчишка встретился нам в современном Оксфорде, твоя реакция была бы иной? – спросила я.

Я смотрела на огонь, избегая глядеть мужу в глаза. После уличной истории с Джеком мне не давал покоя вопрос: чем обусловлено поведение Мэтью – генетикой вампиров или моральными принципами Елизаветинской эпохи.

– Думаю, нет, – ответил он. – Пойми, Диана: вампирам нелегко жить среди теплокровных. Без эмоциональных связей теплокровные для нас не более чем источник питания. Даже у цивилизованного и воспитанного вампира рядом с теплокровным всегда возникает настойчивое побуждение испить его крови.

Дыхание Мэтью холодом обдувало мне шею. В одном месте моя кожа чувствовала покалывание. Я знала в каком. В том, где Мириам своей кровью исцелила рану, нанесенную мне Мэтью.

– Но тебе же не хочется выпить моей крови.

Ничто не указывало на то, что Мэтью усиленно борется с собой, подавляя такое желание. Помнится, когда отец предложил ему пополнить силы моей кровью, он напрочь отказался.

– Сейчас я гораздо лучше справляюсь со своими побуждениями, чем когда мы только-только встретились. Сейчас мое желание выпить твоей крови обусловлено не столько питанием, сколько… контролем. В первую очередь это было бы знаком моего доминирования в нашей супружеской паре.

– Для этого у нас есть секс, – сухо сказала я.

Мэтью был щедрым и изобретательным любовником, но спальню он считал исключительно своей вотчиной.