— Нет, не продумал, — отозвался я.

— Охренеть! И что делать будем? — поразился Длинный. — Этот хмырь сейчас очухается в клон капсуле, придет сюда и нас порешит!

— Успокойся! — спокойно сказала Анна. — Освободимся мы!

И вновь послышались металлические щелчки.

И тут до меня дошло. Она что, заколкой для волос пытается вскрыть замок на цепях? А впрочем, почему нет? Вряд ли там механизм слишком мудреный. Я был уверен в том, что цепи и кандалы раньше использовались совсем для других целей. Запорный механизм там наверняка простой, как пять копеек.

Не прошло и десяти минут, как брякнули цепи.

— Вот и все! — голосом, полным облегчения, заявила Анна.

И мы все облегченно вздохнули.

— Давай, подруга, освобождай меня, — потребовал Длинный.

— Посидишь еще, не засохнешь, — обломала его Анна и двинулась ко мне.

— Э! Кобыла! Ты че, совс… — начал было Длинный.

— Заткнись, полудурок, — мрачно перебил его Амбал.

— А какого хрена она этого малолетку осво… — попытался продолжить Длинный.

— Лучше молчи, — совершенно спокойно заявила Анна, повернувшись к нему, — или прирежу…

Тон, которым она это произнесла, был таким, что Длинный сразу же заткнулся. Да и мне как-то раньше не приходилось слышать от Анны подобного. Похоже, она сказала это не просто для того, чтобы Длинный замолчал. Она действительно могла его убить. И сделала бы это, если бы он не унялся.

На то, чтобы открыть мои кандалы, Анна потратила еще меньше времени. Когда цепи, тихо звякнув, упали на пол, она поднялась, протянула мне руку и сказала:

— Идем быстрее!

— Э! Куда? — тут же взбеленился Длинный.

— Ничего не забыли? — ехидно поинтересовался Амбал.

— Постойте… — вскинулся и наш аудитор.