И все же до Речного они добирались добрых три часа с хвостом.

Город нисколько не изменился с момента их ухода. Разве что снег успели расчистить на улицах. Где-то утрамбовали, где-то вообще убрали.

Часто встречались вооруженные до зубов патрули гарнизонных. А вот колонистов было сравнительно мало. Впрочем, Амбал знал — это обманчивое впечатление. На самом деле ночлежка наверняка забита, да и у Кэса может не оказаться свободных номеров. Погода дрянь — охотиться сейчас тяжко.

Хотя, если бы возле Речного осталось зверье, то по снегу найти его было бы намного проще. Вот только зверья уже давно не было на несколько километров вокруг — выкосили.

Парадокс: две предыдущие волны, что точно знал Амбал, имея более серьезное оружие, не справились. А их волна, бегая с ОСЗ и «Щелчками», умудрилась волков оттеснить далеко от города. Впрочем, их волна и не вела войны за территории и разборки между собой за власть. Вон, тот же Дьяк, сколько народу он ухайдокал, прежде чем Шахты занял? Наверняка не одна сотня колонистов полегла только ради того, чтобы именно его банда сейчас рулила всем.

— Так, тут расходимся, — Амбал скинул с плеча рюкзак и передал его Грязному, — вы с Петровичем валите на склад и продайте барахло. Деньги поровну.

— Сделаем, — кивнул Грязный.

— Начальник! Дай сперва горло промочить! — привычно начал канючить Петрович. — Сколько дней мотались!

— Хрен с тобой, — Амбал был в благодушном настроении, — можете зайти, погреться, бахнуть по маленькой. Но чтоб максимум через час деньги были на счету. Ясно?

Петрович мелко закивал, улыбаясь во все зубы.

Амбал двинулся дальше по улице, оставив своих бойцов позади.

— Ты с нами? — поинтересовался Грязный у Длинного.

— Не, — покачал тот головой, — спать хочу, прям не могу. Я к Кэсу.

— У-у-у, буржуй! — протянул Петрович. — Откуда бабки только берешь?

— Не пробухиваю, как ты, — буркнул Длинный и двинулся в сторону гостиницы.

— Ну и хрен с ним, — махнул рукой Петрович, — пошли, что ли?

— Пошли! — поддержал его Грязный, и они направились к столовке колонистов, где подавали мерзкую брагу, которую неприхотливый Петрович гордо именовал «перваком».

* * *

Длинный соврал товарищам. Нет, он действительно направился в гостиницу и снял номер. Но лишь для того, чтобы просидеть там несколько часов, дожидаясь, пока за окном потемнеет.

А после этого отправился на улицу.