Ответивший, который говорил с английским акцентом, узнал звонящего по определителю номера.

– Доброе утро, мистер Овертон.

– Мистер Карстейрс? – спросила она.

– Слушаю вас.

– Простите, мистер Карстейрс, это Лесли Грейнджер, помощница мистера Овертона. Мы с вами раньше не говорили.

– Доброе утро, миз Грейнджер. Рад познакомиться. Надеюсь, с мисс Нолан не случилось ничего неприятного.

Имя Конни Нолан, запрограммированное на быстрый набор, стояло в адресной книге Овертона на одном из первых мест.

– Нет-нет, что вы, с Конни все в порядке. Я стою на нижней ступеньке – помощник личного помощника. Если у мистера Овертона прибавится дел, я тоже, может быть, вскоре обзаведусь помощником. Дело вот в чем: мистер Овертон поручил мне отправить пакет доктору Шеннеку. Он думает, что доктор в Пало-Альто, но попросил меня уточнить.

– Хорошо, что вы позвонили, – сказал Карстейрс. – Доктор и миссис Шеннек будут на ранчо в долине Напа до четверга.

– Ага. Тогда я отправлю его прямо туда.

Не исключено, что Овертон обманул ее. Если же местонахождение Шеннека подтверждалось, Джейн и Дугал могли встретиться с ним в этот же день.

– Предупредить доктора Шеннека, что ему отправили пакет? – спросил Карстейрс.

– Ммм… Не знаю. Босс сейчас на телефоне. Дайте подумать. Ммм… Знаете что? Это подарок для миссис Шеннек. Я знаю, мистер Овертон потратил на него небольшое состояние. Подозреваю, что ему хотелось бы сделать сюрприз.

– Тогда я буду помалкивать.

– Спасибо за помощь, мистер Карстейрс.

Джейн выключила телефон, прошла в ванную, положила на пол и ударила по нему каблуком. В 8:20 утра она вышла наружу, держа в руке разбитый телефон. Было прохладно, небо затянули тучи. В густых ветвях земляничного дерева с красной корой, приятно контрастировавшего с архитектурой мотеля, сердито верещали невидимые птахи, недовольные тем, как начинается день.

Перед столовой, где обслуживали постояльцев мотеля, она бросила телефон Овертона в мусорный бачок с куполообразной крышкой на петлях, потом зашла внутрь, купила круллер[33], большую чашку кофе, «Нью-Йорк таймс» и отнесла все это в номер. Там она съела печенье, выпила кофе и полистала «Таймс», желая узнать, насколько глубоко мир погрузился в хаос за неделю, пока она не читала газет.

2

Злость порождает жестокость и мщение. Натан Силверман не умел злиться долго. Сейчас злость быстро сменилась праведным возмущением и острым разочарованием. Одевшись, он подошел к одному из телефонов в номере и позвонил на круглосуточный сотовый Джона Хэрроу, начальника Лос-Анджелесского управления. Когда Хэрроу снял трубку, Силверман сказал: