Вамба попытался объяснить, но запутался в словах и махнул рукой. Сигизмунд так понял, что и Вамбу нынче тоска гложет. Домой вандала тянет.

…ДОМООООЙ!.. ААААА!..

Посидели. Выпили чаю. Сигизмунд выкурил сигаретку. Потом Вамба сильно сжал его руку чуть выше локтя и ушел спать.

* * *

Первое, что почувствовал Сигизмунд, открывая гараж, — вонь!

Шибануло так, что сомнений не осталось. Пахло уже не трупами, а какой-то откровенно химической гадостью. Ноги у Сигизмунда ослабели. Только этого не хватало! Может, не надо, а? Сколько их там еще? Четверо? Пятеро? Сам Лиутар, сын Эрзариха, с дружиною явился? Где, мол, Вамба, сын Валамира? Он мне недоимку в бюджет задолжал!

Взбодрив себя идиотским смешком, Сигизмунд вдруг решил: а ну их, вандалов, в пень! Посидят — сколько их там — в Анахроне, да и передохнут. Хватит с него натурализаций.

Целый день Сигизмунд проходил, как в угаре. Уже к четвертому часу дня его начала мучительно терзать совесть. Лиутар, сын Эрзариха? Да? А вдруг там ребенок? Как в том случае, у деда. Тогда перенесло девочку. Невинное дитя. Перепугалась, бедная, наголодалась, настрадалась… А?!

Сигизмунд посмотрел на себя в зеркало и неожиданно плюнул своему отражению в глаз.

Напялил ватник. Взял в гараже железные ограждения — черт бы их побрал! — и обреченно потащился в Анахрон.

В этот раз идти было страшно. Сегодня не было никаких предположений — что да как. Сегодня была уверенность. В Анахроне кто-то есть. И, возможно, не первый день. Не чудилась тогда вонь. Ох, не чудилась! И спал плохо поэтому.

В Анахроне стояла гробовая тишина. Такая, что в ушах звенело. Где-то глубоко в зеве колодца еле слышалось мерное капанье воды.

Сигизмунд буквально заставил себя приблизиться к окуляру наблюдательного устройства. Неприятно. Стоишь спиной к пустому коридору, откуда может в любой момент появиться… кто-нибудь. Или что-нибудь. Но гораздо хуже было то, что за спиной оказывался также бездонный колодец. Веяло от него чем-то… этаким. Не к ночи будь помянуто!

— Ну, Стрыйковский, — проговорил Сигизмунд, старательно разрушая тишину. Тишина не разрушилась. Голос увязал в ней.

Сигизмунд еще раз бросил взгляд через плечо и прильнул к окуляру.

И тут же отпрянул, как от удара.

В камере был человек!

* * *

Человек сидел, повернувшись широкой спиной к наблюдательному устройству, сгорбившись и свесив голову. В слабом свете лампочки Сигизмунд видел его мощные, покатые плечи. Человек был устрашающе огромен. И грязен. Серо-пегие волосы разметались по спине. Он не подозревал о том, что за ним наблюдают. И не шевелился. Но он был жив. Сигизмунд безошибочно ощущал это.