Женщины обнялись, прослезились, взяли свои сумочки, и Бидвелл провел их к выходу.

– Книги не забыли? – спросил он. – Не потеряйте. Держите их все время под рукой.

Ведьмы подарили ему выразительный взгляд.

– Тоненькие книжечки, а какие важные… – насмешливо обронила Агазутта.

– Что означает номер «1298»? – поинтересовалась Фарра.

– Это ваши истории, дорогие дамы, – ответил Бидвелл. – Набросанные давным-давно на латыни вашим покорным слугой… скопированы с еще более древних текстов – свитков, сгоревших в Геркулануме. До тех пор, пока вы храните свои истории при себе, на вас распространяется определенная защита. Не советую забегать вперед или вообще заглядывать в конец – еще не время.

– У нас есть хоть какие-то шансы? – спросила Фарра.

Бидвелл шмыгнул носом, но от ответа воздержался.

Мириам открыла дверь наружу. Воздух над городом слегка расчистился.

– Ого, смотрите-ка, – вздохнула она. – В кои-то веки нет дождя.

– А что будет с вами? – Спускаясь по пандусу, Агазутта взяла Бидвелла под руку.

– Ну, это-то хорошо известно, – пожал плечами старик. – Я помечен. Кручусь в этой мешанине так давно, что не мог остаться вне поля зрения, так что… Боюсь, все наши судьбы зависят теперь от следующего шага – и к этому времени нам надо попасть в своего рода хранилище, вместе с городом – всеми со всеми городами, всеми историями, всеми временами. Мир снаружи не является единственной записью, его нельзя считать окончательной редакцией.

Агазутта покачала головой, демонстрируя тоскливое разочарование.

– Признаться, я никогда не понимала вас – или почему мы всем этим занимались.

– О, я умею обольщать, – улыбнулся Бидвелл.

– Мы знаем. – Мириам поцеловала его в лоб.

Проволочные ворота открылись, и три истлейкские ведьмы двинулись в серую мглу, держа перед собой сумочки и книжки. Эллен, самая младшая, осталась рядом с дряхлым, заплаканным старцем.

– Давайте вернемся внутрь, – сказала Эллен, следя за удаляющимися фигурками. Женщин окружал едва видимый нимб, а мерцание неба – вкупе с колыханием и скрипом стен – замедлялось с каждым их шагом.

– Скоро будет все равно… – прошептал Бидвелл.